— Раздень меня, птичка.
Я тянусь к его рубашке и задираю ее, ткань комкается в моих пальцах. Она падает на пол. Я никогда не была с ним так близко, и ничего не могу с собой поделать. Открываю рот, провожу пальцами по его телу, его точеным плечам, мускулистым рукам. Опираюсь на его плечи, обхватываю его руками, наклоняюсь ртом к его груди и провожу языком по его соску.
— Боже, — проклинает он. Улыбаюсь про себя, когда его штаны натягиваются от силы эрекции. Сжимаю бедра вместе, сердце болит от желания почувствовать его в себе.
Облизываю губы и медленно опускаюсь на пол. Мягкий, бархатистый ковер касается колен. Мои пальцы дрожат, когда я тянусь к пряжке ремня. Помню, как ему понравилось, когда я отсосала у него, и не терпится попробовать снова. Я никогда раньше не делала этого для мужчины, и промокла, просто услышав, как он стонет от удовольствия. Расстегиваю его ремень так быстро, как только могу, затем снимаю его с петелек. Собираюсь бросить его на кровать, но он забирает ремень у меня из рук.
— Ах, ах, Клэр. Отдай это мне.
Я замираю. Он же не будет шлепать меня сейчас? Нет. С лукавым блеском в глазах он надевает его мне на голову и затягивает петлю на моей шее. Пульс учащается. Что он делает?
— Сними.
Дрожащими руками я расстегиваю его штаны и спускаю их. Его эрекция поднимается. Я тяжело сглатываю, охваченная безудержным вожделением. Тянусь к его боксерам и спихиваю их вниз, обхватываю его толстый, покрытый венами ствол и наклоняюсь ближе. Провожу языком по самому кончику, а затем громко стону от соленого вкуса.
Закрываю глаза и полностью беру его в рот, как раз в тот момент, когда он затягивает ремень вокруг моей шеи. Я могу дышать, но мне нужно сосредоточиться. Опьяняюсь от возбуждения и слегка задыхаюсь, но единственное, что я могу чувствовать прямо сейчас, — это порочная, ни с чем не сравнимая похоть, которая течет по моему телу подобно току. Я посасываю и дразню, прежде чем провести ртом по его стволу, снова и снова.
Мне нравится, как он затягивает самодельную петлю на моей шее, предупреждая о том, насколько он опасен, как близко к краю безумия мы катаемся. Мне нравится чувствовать его свободную руку в волосах, дергающую и направляющую мою голову, чтобы доставить ему удовольствие.
— Хватит, — скрежещет он. — Я хочу быть в твоей киске, когда кончу.
Ремень обвивается вокруг меня, и он быстро снимает его и отбрасывает в сторону.
— Вставай, — приказывает он, рывком поднимая меня на ноги. Раздраженный моей медлительностью на дрожащих ногах, он поднимает меня и несет в маленькую комнату — чулан? Он включает свет, и комнату слабо освещает. Я ахаю. Это что-то вроде гардеробной, украшенной зеркалами. Здесь нет ни стен, ни окон, только зеркала.
Не говоря ни слова, он берет мои руки и прижимает их к одному из зеркал, стоя позади. Поверхность прохладная. Своей ногой он мягко толкает мою внутреннюю часть икры.
— Раздвинь ножки для меня, — моя киска сжимается. Блять.
Я смотрю в зеркало, когда он занимает позицию, его огромные, покрытые татуировками пальцы так контрастируют с кремовой белизной моих бедер. Я полностью обрисована грубым, мускулистым, татуированным альфа-самцом.
Мои руки перед собой, ноги раздвинуты, он направляет свой член в меня. Его глубокий, мужской стон делает меня невероятно влажной. Я не могу дышать. Не могу думать. Только чувствовать и наблюдать.
Его глаза удерживают мои в зеркале, когда он скользит внутрь. Это восхитительное чувство, не похожее ни на что, что я когда-либо испытывала раньше. Я наполнена им. Так идеально и блаженно наполнена.
— О Боже, — бормочу я, когда он двигает бедрами. Удовольствие пронзает мое тело, а я еще даже не достигла оргазма. Этот ракурс, его размер и мое безумно возбужденное тело…
— Не двигайся, — приказывает он, предупреждающе хлопая по бедру.