Високосный год

— Поэтому вот нам, птицам подневольным, и приходится заниматься делами семейными, — и он хитро подмигнул Анатолию Яковлевичу.

— Простите, а вы кто? — настороженно спросил продюсер.

— Ах, да, это вы меня простите, совершенно замотался, — он как-то карикатурно вытянулся по струнке, закинул болтавшийся впереди конец шарфа за спину и, как на параде, торжественно сообщил. — Первый помощник старшего депутата правительства Российской Федерации Апостол Андре!.. — вдруг он резко остановился. — Да что ж такое, в самом деле! С этой депутатской загруженностью совершенно потерял голову. А вы, кстати, голову не теряете? — и этот престранный гражданин вопросительно посмотрел на продюсера. Тот в свою очередь не менее вопросительно смотрел на собеседника:

— Вы меня тоже простите, но, кажется, я сейчас потеряю терпение, а не голову. Я, наверное, просто позвоню Фёдору Аристарховичу, и всё прояснится, — и продюсер потянулся в карман за телефоном.

— Помилуйте, голубчик, в это время у них самый разгар совещаний! Зачем же вам лишний раз тревожить важного человека, на помощь которого вы так рассчитываете в будущем, — и он раскрыл перед лицом Анатолия Яковлевича удостоверение помощника депутата. — Тем более для связи с ним у меня есть особо секретный телефон. Итак, позвольте представиться — Андрей Амвросиевич Апостолов! — и он зачем-то коротко поклонился.

Продюсер недоверчиво изучил удостоверение и предложил гостю присесть. Тот в свою очередь снял пальто, под которым почему-то оказался во фраке, и плюхнулся в кресло.

— Какой у вас праздничный наряд, однако, — медленно подбирая слова, заметил Анатолий Яковлевич.

— Ну, а как же, Анатолий Яковлевич, как же, дорогой вы наш? В наше ускоренное время нужно быть готовым ко всему. В любой момент на каком-нибудь дубовом столе можно коренным образом изменить свою судьбу. Бац! — и он резко шлёпнул ладонью по столу. — И ты уже не студентка, а помощник руководителя. Ещё раз — бац! И ты уже звезда эстрады. Потом ещё раз — бац! И ты помощник депутата! Всего три баца — и жизнь сложилась наилучшим образом! Так лучше быть сразу при параде! Так сказать, соответствовать выбранному пути внешне и внутренне! — и он громко хлопнул в ладоши.

— Простите, а когда, собственно, Александр будет готов приступить к работе? — спросил продюсер, немного ошалевший от правдивых, но крайне наглых рассуждений помощника депутата.

— Ах, да, Сашенька… Ну, и сорванец, скажу я вам! В прошлом месяце трижды преступал закон, так ревностно и тщательно оберегаемый отцом. Но что поделать? Сын высокопоставленного чиновника, народом избранного вершителя человеческих судеб и творца государственных событий! Ну, ошибся мальчик, с кем не бывает? — и он немного подавшись вперед, стал говорить чуть тише, как будто собирался сообщить какую-то тайну:

— Они давеча с верным товарищем, немного переборщив то ли с алкоголем, то ли с запрещёнными веществами, а по мне, так со всем вместе, решили покинуть увеселительное злачное место, так сказать, своим ходом. И как назло, на ходу был только-только выпущенный нашими иностранными партнёрами огромных размеров джип. Чёрный, как душа Иуды! Быстрый, как внезапная смерть! Громкий, как безнадёжные крики о помощи! В общем, Мерседес Гелендваген! Ох, уж эти немцы… Всегда знали толк в технике! И вот немного растерявшись на дороге, очевидно, от волнения и большой ответственности, Сашенька, ну, совершенно не заметил запрещающий знак светофора и слегка зацепил проходившего пешехода. Но, ей-богу, кто тебя, пешеход, просит шарахаться ночами по Москве! Чай не в захолустье каком периферийном! В мегаполисе! Сидел бы дома, как все добропорядочные граждане, и ходил бы и дальше на своих двоих. А так, сам виноват. Была б моя воля, давно бы ввёл комендантский час. Ох, и ругал же Сашеньку Фёдор Аристархович, как ругал! Глаза б мои не видели таких истязательств над собственной кровиночкой! Тому-то что? Лечение оплатили, коляску подарили — «катайся не хочу»! А Сашеньку вот пришлось отправить на чужбину, пока, так сказать, буря не уляжется. Ох, и измаялся же он поди там, в этом Монако. Но наказание неизбежно! При таком-то совестливом отце иначе и быть не может! Посему, голубчик, думаю, Сашенька приступит к работе не ранее следующего месяца, — закончив рассказ, помощник депутата вынул из кармана платок, громко высморкался и продолжил:

— А позвольте полюбопытствовать, чем вас не устроил предыдущий сотрудник? Ходят слухи, что он даже смог разглядеть будущую звезду в каком-то, казалось бы, бесперспективном экземпляре?

— Вы знаете, наверное, это не очень этично, обсуждать деловые отношения с посторонними, но раз уж вам всё известно… — не успел договорить продюсер, как Андрей его перебил:

— Ну, а как же, голубчик? Конечно же, известно всё! А иначе отдавал бы сюда своего сына такой важный человек, как Фёдор Аристархович? Один только ваш дубовый стол, сколько может поведать! — и он, широко улыбнувшись, снова подмигнул продюсеру.

— Да, да, пожалуй, вы правы, — немного побледнев, согласился Анатолий Яковлевич и продолжил:

— Так вот парень этот, Алексей, был совершенно не в тренде. Слишком уж степенный какой-то. А в этом деле нужно нос по ветру держать и действовать молниеносно! Сейчас ведь что хорошо продаётся? То, над чем человеку не нужно задумываться, рассуждать. Чтобы мгновенно оседало в голове и чтобы через короткое время можно было аккуратно подменить другим, аналогичным. А чтобы замена происходила плавно и незаметно, нужно чтобы все были примерно одинакового формата, одного вида, тренда. Всё! Простая формула. И не я её придумал. Это повсеместно! Но таким образом, мы получаем беспрерывный поток артистов и песен, на которых можно быстро и безболезненно зарабатывать. И все, кто соглашаются на такую роль, получают свои деньги. Но Алексей остался в каком-то прошлом веке. Ну, а что ему? Парень молодой, ещё без морщин, вся жизнь впереди! Вот и ведёт себя так, будто жить ему ещё лет двести. А тут нужно жить с чувством срочности. Делать быстро, пока получается! — как бы оправдываясь, закончил продюсер.

— Как интересно, Анатолий Яковлевич, как интересно! А мне вот думается по-другому. Смею вам напомнить, что жизнь может закончиться в любой момент, и поэтому проживать её желательно в моменте настоящем, не торопя события. А вот вы как раз живёте так, словно вам дано тысячу лет существования на Земле, и поэтому вы спешите, всё торопитесь быстрее их прожить, всё гоните, ускоряете себя и всех вокруг. Обычно вы оправдываете это так: сейчас лет пять нужно на этой работе помучаться, потерпеть, а уж потом, заработав необходимую для счастливой жизни сумму, заняться любимым делом — писать картины, стихи, разводить голубей и прочее. А потом — бац! Оторвался тромб и закрыл сердечный клапан. Или пьяный идиот за рулём отвлёкся, прикуривая сигарету, и вот ты уже аккуратно присыпан землёй. Лежишь себе и думаешь: «А у меня ж по плану ещё три года до счастливой жизни». Обидно? Ну, так сам виноват. Жить-то нужно сейчас. Жизни-то в другом времени и не существует вовсе. Придумали ж ещё название — чувство срочности! Суета всё это, с-у-е-т-а! — вдруг он пристально посмотрел в глаза продюсеру и серьёзно произнёс:

— Но воистину — каждому своё.

В этот момент в кабинет зашла Синти. Дорогой виски, два бокала, ведёрко со льдом, яблоки и дольки лимона аккуратно расположились на подносе в её руках. Всегда розовощекий Анатолий Яковлевич сейчас сидел почему-то бледный.

— Голубушка, вы как раз вовремя. Кажется, Анатолию Яковлевичу срочно нужно расширить сосуды. Ну, и нервная у него работёнка, скажу я вам, — доверительно сообщил ей Андрей.