Иван Васильевич ответил.
— Здесь есть партизан? — снова спросил офицер.
Солдаты за его спиной шмыгали носами. Иван Васильевич недоуменно пожал плечами. Потом взял со стола незажженную папиросу и похлопал себя по карманам, как бы ища спички.
— Это кто? — Офицер ткнул в сторону Екатерины Максимовны.
— Старуха моя, а это внук.
— Ста-ру-ха, — по слогам повторил офицер и подошел поближе к столу.
Самовар все еще кипел, пар поднимался к потолку, и зеркало в простенке между окнами сильно запотело.
— О, — сказал офицер, увидев большую вазу с медом. — Мед.
— Мед, — подтвердил Иван Васильевич и придвинул вазу к краю стола. Он вдруг почувствовал себя до странности спокойным и с неподдельным любопытством стал разглядывать офицера. Он был высок и строен, с правильными чертами лица, и лишь блестевшая на фуражке эмблема с черепом и скрещенными костями придавала что-то зловещее его фигуре. Офицер перевернул страницу в словарике и спросил:
— Мед есть?
— Мать, — сказал Иван Васильевич. — Дай-ка посудину. Господин офицер мед любит.
Офицер напряженно слушал. Вслед за хозяином он пошел в кладовку. Иван Васильевич из деревянной кадушки стал накладывать мед в эмалированное ведро. Наполнив до половины, поставил ведро на скамейку.
— Много надо, — сказал офицер.
Иван Васильевич добавил. Он был совершенно спокоен.
Когда уходили, один солдат в коридоре снял с гвоздя старый полушубок.
— Бери, коль своего не имеешь, — миролюбиво сказал Иван Васильевич.
Оказалось, что на улице были еще двое с автоматами. Все сели в санки и поехали по неглубокому снегу. Иван Васильевич тщательно запер дверь и вошел в дом.
— Вылезай, Яков. Пронесло, — весело сказал он.
Ночь прошла спокойно. С вечера долго не ложились. Мороз усиливался. Окна покрылись ледяным узором. Затопили печку и в темноте сидели у огня. Разговаривали вполголоса, настороженно прислушиваясь к каждому шороху. Перед сном Иван Васильевич вышел на улицу. Холодно светилось звездное небо, неподвижно стояли заиндевелые деревья, ничто не нарушало ночной тишины. Было слышно лишь, как в хлеву вздыхает корова да иногда гулко трескается на реке молодой лед.
Утром Екатерина Максимовна готовила завтрак, а Иван Васильевич, надев полушубок, пошел в сарай за сеном. Первое, что он увидел, была длинная цепочка солдат, растянувшаяся по всей поляне. Солдаты бежали по снегу, охватывая дом со всех сторон. Иван Васильевич бросился назад. Его заметили, в морозном воздухе со звоном рассыпалась автоматная дробь.
ebooksa