– Зачем представлять, если можно практиковать?
– Я не могу, – бросает она сквозь зубы.
– Почему?
– Боже, ты совсем не понимаешь? – бесится Леся, топая своими маленькими ножками.
– Понимаю, – киваю я. – Лучше, чем ты думаешь. Я мог тебя понять еще три года назад, но тогда ты мне такого шанса не дала, а теперь я не дам тебе шанса свалить в свою страну Уныния и Самопожертвования. Ты имеешь право на личное счастье, как и все остальные люди.
– С чего ты взял, что я хочу строить свое личное счастье здесь, с тобой? – с негодованием спрашивает Веснушка. Я медленно поднимаюсь и неторопливо приближаюсь к бунтующей трусихе.
– Пять минут назад ты сказала, что боишься совершить ошибку и причинить боль тем, кого любишь. Я помогу тебе найти верный путь, и никто не пострадает.
– Ты спятил, если всерьез в это веришь, – выставляя вперед руки, Олеся не позволяет мне подойди вплотную.
– Если проблема в Майе…
– Да мне плевать на нее! – выпаливает Веснушка с таким искренним пренебрежением, что я ей охотно верю.
– Тогда в чем дело? – так же искренне недоумеваю я.
– В тебе, Саш, – устало выдыхает Леся.
– Поясни, – выгнув бровь, я требую конкретики. Веснушка огибает меня справа и снова подходит к окну. Опирается обеим ладонями на подоконник и обреченно вздыхает.
– Я не могу так с тобой поступить, – на полном серьезе говорит она полную дичь.
– Еще скажи, что я заслуживаю лучшего, – бесстрастно подсказываю варианты, которые ошалело пляшут в ее голове. – Не забудь приплести детей, которых у нас не будет, вероятности регресса и сотню других причин. Ты забыла, кем я работаю, Лесь?
– А если я уйду через год?
– Этого не случится, – твердо заявляю я. – В твоем случае – пять лет – минимальный прогноз.
– Зачем тебе это? – обернувшись, она бросает на меня умоляющий взгляд.
– Разве как минимум пять счастливых лет – недостаточный аргумент? – упрямо гну свою линию, не собираясь отступать ни на шаг. Она с досадой трет ладонями лицо, бормоча под нос что-то нечленораздельное. – Вообще-то, я рассчитываю состариться вместе, Лесь. Это моя первостепенная и жутко эгоистичная цель, – приблизившись, обнимаю ее со спины, положив подбородок на хрупкое плечо. – Не сопротивляйся, позволь мне решить за тебя.
– Сначала разведись, Кравцов, – глухо отзывается Олеся. – Слишком ты разогнался, а у самого штамп в паспорте и жена дома ждет.