Журнал был призван укрепить связь между Святой Землей и русским рассеянием. В каждом номере рассказывалось о современной церковной жизни в Палестине, публиковались проповеди и статьи видных представителей русского зарубежья, говорилось об истории святых мест, об интересных археологических раскопках, были тут и статьи по литургике, с переводами текстов, не существовавших ранее на церковнославянском, или с публикацией новых. В журнале не перепечатывались дореволюционные материалы, но публиковались новые. Хотя издавался он небольшим тиражом, его распространяли почти во всех странах, где были русские эмигранты: и на Ближнем Востоке – в Палестине, Сирии, Египте, Ливане, и на Балканах – в Югославии, Румынии, Болгарии, и в Западной Европе – Франции, Бельгии, Италии, и за океаном – в Америке и Китае.
Главным редактором журнала был иеромонах Филипп (Гарднер), хотя в первую очередь он известен не этим. Иван Алексеевич фон Гарднер (1898–1984, в монашестве Филипп) был одним из величайших знатоков русской духовной музыки. Из-под его пера вышли многочисленные статьи по церковному пению и литургике, а также два больших труда по древнерусским безлинейным нотациям. Его двухтомное произведение «Богослужебное пение Русской Православной Церкви» до сих пор является важнейшим трудом по истории развития церковного пения в России, а многие певчие, регенты и псаломщики в русском зарубежье пользуются его книгами и разработками. Биография И. А. Гарднера была непростой: покинув в 1920 г. Россию, он через некоторое время оказался в Югославии и там учился на богословском факультете Белградского университета. Благодаря обаянию митр. Антония (Храповицкого), как и о. Киприан (Керн) в те же годы, он принял монашеский постриг с именем Филипп и священный сан. В 1934–1938 гг. о. Филипп служил на Святой Земле, затем оказался в Германии, где в 1942 г. был возведен в сан епископа Потсдамского, викария Берлинской епархии. И без того склонный к нервным срывам[17], епископ Филипп с большим трудом пережил войну. В 1945 г. он женился, после чего, по его собственной просьбе, синод Русской Зарубежной церкви лишил его сана. При этом он остался православным христианином, был замечательным отцом и мужем. Все последующие сорок лет продолжал заниматься церковной музыкой и преподавал в Мюнхенском университете.
Помимо редакторской работы, о. Филипп много сам писал для журнала. Среди опубликованного там интересен подготовленный им перевод на церковнославянский язык текста литургии Апостола Иакова, а также написанная им служба Святым Праотцам, которая по крайней мере еще в 70-е годы совершалась в Хевроне (мы знаем об этом из переписки Елеонской игуменьи Тамары и И. А. Гарднера). После отъезда о. Филиппа в Европу в 1938 г. журнал стал заметно «оскудевать содержанием». Он издавался еще два года, однако никто из сотрудников о. Филиппа не смог поддерживать его на прежнем уровне и с прежним усердием. Через полгода после выхода последнего номера митр. Анастасий писал начальнику Миссии: «Журнал “Святая Земля” необходимо воскресить и поддерживать его существование, что возможно и при тех ограниченных силах, какими вы располагаете, если только считать это дело не сверхдолжным и необязательным, а посмотреть на него как на вечную принятую на себя обязанность, какую непрерывно надо исполнять. Устранив это издание, Вы в значительной степени утратите духовную связь с нашим зарубежьем»*. Журнал возрожден не был. В наше время все его номера были переизданы в электронном виде московским издательством «Индрик».
А. П. Ладинский. «Путешествие в Палестину»
(1936–1937 гг.)
До Второй мировой войны немногие из русского зарубежья могли доехать до Святой Земли. Надо было устраивать жизнь на новых местах. На паломничество у эмигрантов просто не хватало средств. В основном приезжали те, кто был по службе связан с русскими организациями на Святой Земле, или те, у кого Иерусалим оказывался на пути из одной страны в другую. Исключением стал А. П. Ладинский, журналист и писатель, которого направила в Палестину газета «Последние новости» – ежедневная (!) русская газета, издававшаяся в Париже в 1920–1940 гг. Ее главным редактором был П. Н. Милюков, видный русский государственный деятель и историк. Газета кормила в эмиграции многих русских писателей и даже могла позволить себе иной раз отправлять их в рабочие командировки. Так А. Ладинский оказался в 1936 г. в Палестине. По итогам этого путешествия он написал книгу, которая через год была издана в Болгарии, – «Путешествие в Палестину».
Ладинский описывал не просто паломнические впечатления (его путешествие и не было паломничеством), а все, что видел: страну и ее природу, евреев и арабов, англичан, святые места и русские общины. Для многих русских эмигрантов «Русская Палестина» была не заграницей, а продолжением дореволюционной России, так же как и довоенная Прибалтика или Финляндия: «Здесь одно из немногих мест на земле, – писал Ладинский, – где еще сохранился во всей своей торжественности русский колокольный перезвон, радостный и праздничный, наполняющий в воскресные дни весь Иерусалим голосами медных тульского литья колоколов».
«Как живут русские в Иерусалиме? Эмигрантов мало, несколько человек, и они кое-как устроены, работают, кто шофером, кто ночным сторожем, кто кем. Монахов человек тридцать. Они живут при миссии или исполняют различные обязанности при русских владениях. Значительно больше монахинь и “матушек” – тех богомолок, что застряли здесь во время войны. Многие из них работают, служат нянями у англичан, как-то изворачиваются. Многие живут при подворьях в Айн-Кареме, получают небольшую помощь…
В русской миссии, где имеет свое пребывание митрополит Анастасий, еще витают восьмидесятые годы. Белоснежные, сводчатые, вымощенные розовым камнем монастырские коридоры увешаны портретами царей и усыпанных звездами иерархов и уставлены фикусами. На черно-синей картине изображен Афон и русские рангоутные фрегаты. Пахнет ладаном. В домовой церкви слышится пение сильных мужских голосов. Потом черные фигуры расходятся по коридорам, по своим кельям, а в положенное время собираются в трапезной, где много молятся, но мало и скудно, по-монастырски едят. Похлебка и овощи. Изредка рыба. За трапезой чтение жития…
В покоях у митрополита плюшевая мебель восьмидесятых годов и та старомодная вежливость и изысканная речь, какая сохранилась только на архиерейских подворьях, да в монастырях, с этими “изволите Вы” и “угодно Вам”, которых мы уже не употребляем в нашем житейском, растрепанном языке. Митрополит в совершенстве владеет английским языком, много читает, следит за литературой, и с заезжим писателем пожелал говорить на литературные темы. На столе у него лежит последняя книга Мортона о Св. Земле. Среди представителей английских властей авторитет его стоит на большой высоте. На всех официальных приемах, когда верховный комиссар принимает представителей различных культов, митрополит на полноправном основании представляет русскую религиозную общину По воскресеньям, после обедни в соборе ев. Троицы, митрополит по обыкновению устраивает чай для прихожан, по-русски, с лимоном и вареньем…
Это уголок старой России, с ее молитвами, колокольным звоном и церковно-славянским шрифтом. Иной эта тихая, размеренная жизнь не может быть здесь даже в тридцать шестом году».
Конечно, жизнь русских в Палестине не была той же, что до революции, но для эмигранта из Парижа было видно, что в «русской Палестине» сохранялось преемство жизни, быта, учреждений. Очень верно указано, что на встречах у английского начальства архиеп. Анастасий представлял русскую общину. Действительно, согласно английскому законодательству, на Святой Земле официально существовала русская община, так же как арабская или еврейская (даже целые две еврейские: светская и религиозная). Русскую общину возглавляло начальство Русской Духовной Миссии. Формально такой порядок сохранился и в иорданские, и в израильские времена.
Вторая мировая война
В России отгремели революция и Гражданская война, а на Святой Земле сохранились русские организации, существовавшие здесь во времена Российской империи. Прежней осталась структура Русской Духовной Миссии, которая теперь была связана с Синодом русских епископов в эмиграции (Зарубежный Синод), имевшим в те годы всю полноту евхаристического общения с остальными православными церквями. Из новых факторов: появился на Святой Земле русский архиерей, постоянно там живущий или же приезжающий, который был Наблюдателем за делами миссии и являлся связующим звеном между миссией и Синодом.
В эмиграции сохранилось и Православное Палестинское Общество, совет которого в первые «эмигрантские» годы своего существования состоял из тех же людей, которые были членами совета в России, но теперь оказались в изгнании. На Святой Земле общество уже не занималось школьным делом или организацией паломничества, как до революции, но оно несло на себе часть трудов по содержанию и устройству жизни русских на Святой Земле, продолжая, как и Русская миссия, получать от англичан деньги за аренду помещений. Но если церковь в любой ситуации оставалась церковью, то деятельность Палестинского Общества – общественной организации, тесно связанной с государством, – в новой ситуации свелась по большей части к управлению недвижимостью. Нередко возникали конфликтные ситуации между Обществом и Миссией (как, впрочем, и до революции), однако обе организации сохранили структуру и легитимность и продолжали нести свое служение на Святой Земле.
В годы Британского мандата русская церковь на Святой Земле не получала помощи от российского государства, как раньше, зато теперь она, как и вся церковь русского зарубежья, была свободна от государственного контроля. Британские власти во внутренние дела миссии не вмешивались, не влияли на назначения или личный состав, на устройство новых общин, на деятельность и определение приоритетов.
Русское церковное зарубежье по большей части было в те годы открыто к контактам с инославными. Русская миссия не составляла исключения. Благодаря знанию иностранных языков и высокому культурному уровню многие члены Миссии могли поддерживать личное общение с представителями других конфессий, а кроме того, русское духовенство нередко посещало в Иерусалиме англиканские и католические общины, а инославные бывали на православных богослужениях в Троицком соборе или в русских монастырях. Несколько англичан и англичанок приняли Православие, пополнив ряды православного духовенства и монашества на Святой Земле.
Отношения Русской миссии и Иерусалимского патриархата были в те годы подлинно братскими. Конечно, в русских храмах за каждой литургией первым делом поминался Иерусалимский патриарх. Русское духовенство по приезде на Святую Землю ходило к нему за благословением. Советам патриарха старались следовать. При этом ни к каким ограничениям в деятельности РДМ это не приводило: освящались новые храмы (в Хевроне – в 1925 г., здесь храм освящал сам Иерусалимский патриарх, затем – в Вифании), создавались новые монашеские общины (в Вифании, Гефсимании и Яффе), возникла новая школа (в Вифании). Архиеп. Анастасий совершал постриги и беспрепятственно рукополагал в русских храмах на Святой Земле.
Свобода Русской миссии, отсутствие контроля со стороны государства, поддержание братских отношений с Иерусалимским патриархатом и другими поместными церквями, открытость к окружающему миру и верность своим первоначальным задачам (устроение христианской общинной жизни, образование, прием паломников, помощь нуждающимся) приносили свои плоды.
С началом Второй мировой войны (1939 г.) ситуация в Палестине стала меняться. Успехи Германии в первые годы военных действий оживили воображение жителей британских колоний и подмандатных территорий. Многие арабские лидеры еще с Первой мировой были недовольны англичанами из-за так называемой «декларации Бальфура» 1917 г. – заявления британского министра иностранных дел лорда Бальфура о Палестине как месте «воссоздания еврейского национального очага». Поражение Великобритании и ее союзников положило бы конец возвращению евреев в землю Израиля.
ebooksa