В отдельном помещении художницы занимались росписью фарфора. В основном это были молодые девушки-крестьянки, все невысокого роста, в простых платьях, похожие друг на друга.
После осмотра Никита зашёл в помещение заводской конторы, где его ждал Терентий Яковлевич.
– Ну что, Никита Никитич, придумал, как убийцу искать будем?
– Пока ещё нет. Места, где девушек находили, расположены на разных тропах в лесу. И все эти тропы к заводу выходят. Убийца их отсюда выслеживал.
– Мы после второго случая всех мужиков на заводе допросили. Может, кто из похоти лиходейства устроил. Никто, конечно, не сознался. Но и доктор уездный, который тела смотрел, сказал что не сильничали их.
– Но всё же в дни преступлений убийца здесь был. Терентий Яковлевич, можете мне рассказать немного про завод? Сейчас каждая деталь важна.
– А что тебе рассказать? Завод этот ещё отец мой начинал. Он сам из гжельских мастеров. Первый завод у него в Новохаритонове был. А здесь болота одни, пустошь. Вокруг старообрядцы в основном живут. Они много разговаривать не любят. Отец тоже двумя перстами крестился, хотя и не отсюда родом. Он с общинами деревенскими о работниках договорился, пустошь у помещика выкупил и завод построил. Мы с братом ему помогали.
– А брат ваш заводом занимается?
– Брат? Анисим? Занимается. Только своим заводом. Отец, когда уже старый стал и всю работу нам передал, по какому-то своему разумению решил, что дело нам с братом вместе вести нельзя. И разделил нас. Анисиму достался харитоновский завод, а мне дулёвский. Почти двадцать лет с тех пор прошло. Как раз в тот год супружница моя родами померла, Машу вот мне оставила.
– И что, совсем общих дел нет? Заказчики? Рецепты производственные?
– Что ты, какие рецепты. Анисим на своём заводе делает гжельский фарфор, с синей росписью. В Гжели таких заводов десяток. Но и спрос правда есть, про Гжель все знают. А у моих агашек роспись своя, розаны разноцветные, с позолоченным орнаментом. У нас с братом на заводах ничего общего нет. И в торговле мы не соперники. Вот посмотри сюда.
При этих словах Терентий Яковлевич показал на большой шкаф, стоящий за его спиной, в котором находилась фарфоровая посуда.
– Вот это всё наша, дулёвская роспись. А вот это блюдо ещё отец делал. Видишь разницу?
– Но с братом-то вы видитесь? Встречаетесь?
– Конечно, встречаемся. Он ко мне по праздникам в гости приезжает. Пьём чай. Но о делах ни слова.
Тут дверь в контору отворилась и вошла Мария Терентьевна.
– А вот и Маша. Не сидится ей дома. Нашла себе дела на заводе. Всё уже лучше меня знает.
Никита слегка поклонился, приветствуя девушку.
– Мария Терентьевна, подскажите, а на заводе, кроме посуды, ещё и скульптуры делают?
– Ну тоже скажете, скульптуры. Так, льют фигурки разные и расписывают. Мальчишкам деревенским по праздникам свистульки дарят, на ярмарки отвозят. Вон в шкафу несколько штук стоит. Я сама их сделала.
ebooksa