Едва пробежав несколько десятков шагов, король и его товарищи увязли в грязи, из которой едва сумели выбраться.
Д"Эрменвиль побежал искать тракт и ему удалось его найти. Пустились галопом, погоняя коней без милосердия, эта безумная езда, в молчании, среди темноты, продолжалась около двух часов.
Перед ними стоял чёрный лес, а в нём пересекалось несколько дорог. В неуверенности, которую выбрать, Суврей указал наиболее незаметную, но та вела к вырубке, с которой вывозили дерево для строительства. Внезапно около двадцати поваленных огромных сосен, стволов, пней и веток преградили дальнейшую дорогу.
Король, измученный, раздражённый, соскочил с коня.
Суврей и Лархант также пешком стали блуждать, стараясь выискать какую-нибудь новую тропинку.
Счастьем, они наткнулись на хижину угольщика; но когда они довольно шумно и побрякивая оружием к ней приблизились, встревоженный бедняга вскочил на чердак, скрылся на нём и лестницу утянул за собой. Чтобы до него достать, Лархант должен был штурмом брать хижину.
Схваченного беднягу проводили к королю, который обещал ему значительную награду, лишь бы показал им дальнейшую дорогу.
Д"Эрменвиль влез на коня угольщика, выехал вперёд… помчались снова галопом.
Начало светать, когда, благодаря проводнику, попали в Затор.
Волнение, быстрая ночная езда, непрестанный страх погони, неуверенность, что предпринять дальше, нехватка проводников, исчезновение Пибрака короля Генриха, изнеженного и не привыкшего к таким усилиям, так утомили и отняли у него силы что, хотя поспешность была необходима, спутники сомневались, справятся ли дальше.
Сломленный конной ездой, хотя наполовину бессознательный, он велел натереть себе виски вином, выпил его немного и должен был садиться, чтобы гнать снова, потому что каждая минута увеличивала опасность.
Дорога до Освенцима днём и большим трактом была уже относительно легче.
Там тогда нашлись потерянные Вилекье, Пибрак, Кайлус, Бовэ и Нангис, представляющие остальную часть группы. Они были вынуждены там отдохнуть, потому что ночью также пережили много приключений и треволнений. Король, не задерживаясь для них, с Сувреем, Лархантом и дю Халле погнал немедленно дальше.
Все эти проволочки забрали столько времени, что король, хотя на три часа опередил Тенчинского, погоня приближалась и угрожала. Слышали её уже приближающуюся. Вилекье и Пибрак едва имели время вскочить на коня и укрыться в ближайшем лесу; другие двинулись догонять короля, чтобы ему помочь.
Мирон, мчащийся впереди, кричал во всё горло:
– Скорей! Скорей!
Запыхавшийся, он был не в состоянии ничего больше выговорить.
Суврей, который за королём ехал последним, задержался, услышав крик, и спросил Мирона, что случилось.
Испуганный доктор, не задерживаясь, крикнул:
– Вся Польша гонится за королём… подъезжают… мчатся. Вилекье и Пибрак взяты в неволю.