Прежде чем ответить, он взглянул на меня.
Все. Приплыли тапочки к обрыву.
– В данный момент я прохожу тренировку в космическом центре. Я будущий космонавт. Скоро уеду в Хьюстон.
Я закашлялась, подавившись какао.
Господи Иисусе!
Космонавт!!!
Не мог он выбрать что-то более… земное?
Я вспомнила космический центр имени Кеннеди[3] и незаметно усмехнулась: вот, значит, как это пришло ему в голову? Я уже жалела, что не обговорила наши предполагаемые биографии еще в самолете.
Поверив полностью и безоговорочно, мать, сияя от гордости, уставилась на меня:
– Райли! Космонавт!.. Что ж ты мне не рассказала?
Скрипнув зубами, я осклабилась в улыбке:
– Да, я встречаюсь с космонавтом. Просто улет.
Мать снова повернулась к Кеннеди.
– Я еще никогда не видела настоящего космонавта!
– Так я еще и не слетал. Но полечу – упорный труд и настойчивость обязательно окупятся. Сейчас у меня двухлетняя интенсивная программа, а потом, надеюсь, меня отберут в экипаж для очередного полета.
– Но как ты вообще стал космонавтом? Как это тебя выбрали? – спросила мать, ловившая каждое его слово.
Кеннеди рыл себе яму. Я ежесекундно ожидала, что он собьется, но он отбивал любые подачи, не двинув бровью. Я не знала, восхищаться или ужасаться его способности так гладко врать.
– Во-первых, там есть требования к образованию – у меня диплом биолога, а вообще предпочтение отдается кандидатам с научной или инженерной специальностью. Затем, конечно, строгие требования к физическим данным, но окончательное решение принимается после собеседования.
– О, я вижу, что вы их покорили своим обаянием!
– Спасибо, мэм. Руководители центра должны убедиться, что кандидат не только физически пригоден для этой работы, но и обладает достаточной психологической выносливостью. Я уверен, что справлюсь.