Разные судьбы

Лицо Зорина просветлело.

— Сегодня же, как только паровоз зайдет под экипировку, возьмите с бандажей металл.

Зорин положил руку на плечо инженера:

— Было бы хорошо, Геннадий Федорович, если твой анализ показал твердость не более ста тридцати единиц по Бринеллю. Ты меня понял?

Сорокин торопливо закивал головой:

— Понятно, Владимир Порфирьевич, — он сделал пометку в блокноте, положил его в карман. — Мне можно идти?

Зорин проводил его до двери и там придержал за руку:

— Если анализ будет подходящий, то надо заготовить приказ о постановке паровоза на подъемку. Как думаешь?

— Конечно! Надо менять колесные пары.

— Вот именно. Ну, бывай здоров!

После ухода Сорокина, Зорин облегченно потер руками:

— Теперь пусть приходит комиссия.

6

Пять лет назад Сергей Александрович вместе с Чистяковым довели межподъемочный пробег своего паровоза до ста тысяч километров. Это был выдающийся трудовой подвиг. Их наградили орденами. Нелегко заслужить почетное звание — новатор. Без применения нового, чего-то «своего» разве можно было превысить почти в три раза установившиеся годами нормы?

«Своим» тогда у Круговых было отточка на ходу бандажей ведущей оси. На эту ось направлена наибольшая нагрузка машины, она быстрее и стирается.

Сергей Александрович установил на раму деревянный брус с прикрепленными к нему наждачными камнями. При вращении колеса выступы проката стачивались наждаком. Но это приспособление можно было использовать только для безгребневых бандажей. Прошлый год стало известно — паровоз курганского машиниста Утюмова проработал без подъемки сто десять тысяч километров. Добился он этого при помощи специальных профильных колодок из абразива. Но что под силу знатному машинисту — для других оказалось нелегким делом. Колодки требовали тщательного ухода. Малейшее упущение грозило аварией в пути. Тогда у Сергея Александровича возникла мысль: закладывать в колодку абразив при ее отливке.

— Совсем простая вещь! — подумал Круговых, намереваясь сразу же идти в технический отдел, но эта самая простота заставила его насторожиться.

— А почему раньше никто не мог додуматься?

И он решил сначала испытать сам. Договорился со знакомым литейщиком. Тот разрешил ему в свою смену производить опыты в литейной. Вместе с Колосовым заложили в форму для тормозной колодки куски абразивов и, дождавшись очередной плавки, залили. Но… наждачные камни, едва прикоснувшись к жидкому металлу, расплавились, а остыв, превратились в стекловидный шлак.

— Вот в чем загвоздка, — задумчиво проговорил Круговых, вытирая ладонью потный лоб.