Стражи Ирия

Выждав пару минут, Владик осторожно выбрался из автомобиля и огляделся по сторонам. Поселок выглядел абсолютно пустым.

– Быстро зайду, возьму консервы, и бегом обратно, – вслух набросал план действий программист.

На парковке, перед супермаркетом, стояло несколько ободранных едва ли не до рамы автомобилей, валялись опрокинутые тележки, весь асфальт был покрыт слоем мусора, принесенного сюда ветром. Когда же Владик приблизился к зданию, то увидел, что стеклянные панели, в большинстве своем, разбиты, а двери вовсе выломаны и валяются на земле перед входом. Выглядело все так, будто изнутри, в страшной спешке, вырвалась огромная толпа, ломая все на своем пути. Толпа, вероятно, состояла из мертвецов, только те смело и бездумно таранили любые препятствия собой, не заботясь о своем здоровье. Это подтверждало догадку Владика о том, что кто-то привлек внимание всех зомби в поселке и увел их за собой. А поскольку мертвецы не имели привычки возвращаться на прежние места дислокации, бояться, вроде как, было нечего. По крайней мере, вряд ли он столкнется здесь с целой ордой чудовищ. Что, впрочем, не отменяло возможности налететь на какого-нибудь особо хитрого мертвеца, поджидающего беспечную жертву в коварной засаде.

Перед входом Владик в нерешительности остановился. Внутри магазина царил леденящий кишки полумрак. Сквозь разбитые стеклянные стены были видны опрокинутые стеллажи, рассыпанные на полу коробки и пакеты. Возле одной из касс раскинулся целый ворох купюр разного достоинства. Успевшие покрыться пылью, эти деньги заставили Владика горько усмехнуться. Было время, когда на этой бумаге держался целый мир, люди тратили всю свою жизнь, чтобы добыть немного данной макулатуры. А теперь купюры годились разве что на роль не самого лучшего заменителя туалетной бумаги, либо в качестве растопки для костра.

Собравшись с духом, Владик медленно вошел внутрь по россыпям битого стекла, которое захрустело под подошвами его ботинок. Воздух в магазине был достаточно свежим, благо все продукты, которые моги сгнить, за два минувших года успешно это проделали, а разбитые витрины обеспечивали отличную вентиляцию. Впрочем, программист не сильно-то обрадовался свежести воздуха. Зомби источали запах тлена, который был хорошо ощутим в закрытых помещениях. Иногда можно было определить по одному лишь запаху, что внутри либо находятся, либо совсем недавно находились мертвецы. Но здесь Владик был лишен подобной возможности. Приходилось полагаться только на собственную осторожность и на окрепшие, после полутора лет землеройных работ, ноги.

Исследовать помещение с голыми руками было крайне неуютно, поэтому Владик подобрал с пола первый же предмет, способный исполнить роль оружия. Им оказалась большая и довольно тяжелая сковорода. Будь Владик отважным воином, не бегущим от битвы, он бы мог размозжить ею немало тухлых голов. Но в руках у программиста сковорода была не более чем психологическим утешением. Владик наперед знал, что будет, подвергнись он нападению мертвецов. Сковорода тут же полетит на пол, а ее владелец с визгом бросится бежать к оставленной на трассе машине. И еще хорошо, если по пути не отложит в штаны полкило постыдного груза.

Владик честно мечтал обрести геройские качества характера, стать если не бесстрашным воином, то хотя бы менее трусливым, чем теперь, но эти грезы так и остались грезами. Если и были какие-то тайные техники, способствующие выработке храбрости, Владик о них не знал. А если бы и знал, то далеко не факт, что рискнул бы ими воспользоваться. Одно время Цент пытался развить в нем бесстрашие, но от этого учения Владик едва не отдал богу душу. Он не только не стал храбрее после данных извергом уроков мужества, но лишь чудом не обзавелся сединой на всю голову и заиканием на все гласные. Потому что у душегуба из девяностых обучение начиналось сразу с практических занятий, притом в боевых условиях и без намека на страховку. Он даже не предпринимал попыток объяснить Владику, что тому делать и как действовать в различных ситуациях, а просто бросал прямо в гущу зомби, видимо, надеясь на то, что инстинкт самосохранения пробудит в ученике все необходимые для выживания навыки. Возможно, самого Цента обучали по той же спартанской методике, и он считал ее универсальной, пригодной для любого индивида. Владик пытался объяснить жестокому педагогу, что к нему требуется иной, более гуманный, подход, за что учитель, не скупясь, осыпал его побоями и оскорблениями.

В общем, в своей трусости и неспособности дать отпор даже одному некрупному зомби Владик винил исключительно Цента, но никак не самого себя.

Опрокинутые стеллажи образовывали настоящие завалы, и Владик сразу отверг идею лезть через них. Там можно было легко оступиться, упасть и сломать себе что-нибудь, или напороться на зомби, притаившегося под россыпью товаров. Владик решил избегнуть ненужного риска, и двигаться вдоль стены, выбирая такой маршрут, чтобы оставлять за собой пригодный для стремительного отступления путь. Так он и поступил. Шел медленно, стараясь не производить лишнего шума, время от времени останавливался и прислушивался. Подбирающийся зомби мог выдать себя звуком шагов или нетерпеливым рычанием, и Владику хотелось быть предупрежденным заранее, чтобы иметь некоторую фору.

Но в магазине было тихо, как в могиле. Даже животные, частенько забирающиеся в подобные места в поисках поживы, и те обошли его своим вниманием. Возможно, все, что они могли здесь съесть, уже было ими съедено прежде. Или дело заключалось в чем-то ином, в чем-то таком, о чем Владик предпочитал не думать. Он знал, что звери избегали мертвецов, и никогда не приближались к местам их скопления. Но этот магазин выглядел пустым и безопасным. Обитай здесь мертвецы, они бы уже дали о себе знать.

Как назло, крайний от стены ряд стеллажей был всецело посвящен бытовой химии. Владик равнодушно глядел на куски мыла и бутылки с моющим средством, на освежители воздуха и стиральный порошок. Этого добра везде было валом, благо оно не гнило и не портилось так же быстро, как пища. И не пользовалось особым спросом у мародеров. Да и кому мог понадобиться освежитель воздуха для туалета после зомби-апокалипсиса?

Затем он дошел до выступа стены, и здесь понял, что нужно либо поворачивать обратно, либо идти на риск. Чистого прохода дальше не было, путь преграждала гора стеллажей.

Владик постоял в нерешительности, и уже хотел развернуть оглобли, но тут из его живота вновь донеслось громкое голодное урчание. Прозвучало оно столь настойчиво и бескомпромиссно, что Владику не осталось ничего иного, кроме как беспрекословно повиноваться ему.

Когда он полез через стеллажи, те, разумеется, тут же зашевелились под его весом, порождая всевозможные звуки, один другого громче и пронзительнее. Владик стиснул зубы, неминуемо ожидая, что сейчас изо всех щелей повалят мертвецы, привлеченные созданным им шумом. Чтобы не услышать этот грохот, следовало быть глухим, а зомби подобным недугом не страдали. Они улавливали звуковые волны как-то иначе, нежели живые люди, поскольку прекрасно слышали даже без головы, и, соответственно, без ушей. Возможно, звук воспринимала тьма, сидящая в них и оживляющая их тухлые тела.

Но сколько Владик ни шумел, ни один мертвец так и не явился на сигнал кормежки. Это вселило в программиста уверенность, что в магазине безопасно, и он перестал трястись при каждом, произведенном им же, звуке, что позволило ему двигаться заметно быстрее.

Преодолев завал с немалым трудом и с риском для здоровья, Владик, наконец, добрался до секции консервов. И здесь он в полной мере ощутил всю тщетность предпринятых им усилий. Увы, но в этом магазине он был далеко не первым мародером. И не вторым, и не третьим. Его предшественники явно заглядывали сюда много раз, и вынесли все, что представляло малейшую ценность. А наибольшей ценностью в нынешние времена были именно консервы.

Со слезами обиды на глазах Владик смотрел на пустые полки, на которых сохранились только приклеенные ценники с названиями продукции. От этих названий у Владика невольно потекли слюнки. «Говядина тушеная», «Печень трески», «Свинина тушеная. Высший сорт», «Мясо курицы в собственном соку», «Скумбрия атлантическая натуральная с добавлением масла».

Владик представил себе все эти восхитительные блюда, способные заставить корчиться в судорогах любого идейного вегетарианца. Плоть животных и рыб, вкусная, ароматная, дарующая насыщение. И все это изобилие досталось кому-то другому.

Под ногами, на полу, валялись в большом количестве пустые консервные банки – приходившие сюда люди подкреплялись прямо на месте. Судя по всему, они были очень голодны. Владик тоже был голоден, но коллеги-мародеры не оставили ему ничего, ни единой баночки. Вынесли все. А что не вынесли, то сожрали на месте.

Владик подумал о том, чтобы поискать иного пропитания, каких-нибудь сухарей или конфет, но тут же понял, что и там его ждет точно такая же картина, как и в секции консервов. Вряд ли посещавшие магазин люди взяли только тушенку и кильку в масле, проигнорировав прочее съестное с длительным сроком хранения. Увы, но доступность и безопасность магазина оказались его главными минусами – торговую точку обчистили задолго до того, как сюда решил заглянуть Владик.