Стражи Ирия

22
18
20
22
24
26
28
30

Местные опять принялись совещаться, и, в итоге, согласились бросить большую часть своего имущества. Большую часть, но не все.

– Возьмем только то, что влезет в ваш грузовичок, – заявил Цент. – Берите какую-нибудь мелочь, тащить с собой кровати, шкафы, тумбы и комоды не нужно, этих дров и в Цитадели валом. И тряпок не набирайте. Одежду вам дадут на месте, и летнюю, и зимнюю. Всякую. У нас уже два склада ею забиты.

Ничто не мешало отправиться в обратный путь прямо сегодня, Цент мог бы потопить местных, если бы хотел. Но у него из головы не шли рассказы о странном тумане, что каждую ночь окутывал здешнюю колонию, и, по словам аборигенов, жрал людей. Прежде Цент не сталкивался ни с чем подобным, и он хотел если не изучить это явление, то хотя бы пронаблюдать своими глазами. Потому что не было никакой гарантии, что этот же туман однажды не сгустится вокруг Цитадели. Лучше уж познать врага на дальних подступах, изучить, найти способы борьбы, чем подпустить его к порогу своего дома.

– Выезжаем сегодня, да? – спросил у князя подошедший к нему Владик. – Местные почти собрались. Можно ехать.

– Что, по целине заскучал? – усмехнулся Цент. – Понимаю. Истосковался, горемыка, без работы. Вернемся, я тебе на три недели двойные смены поставлю. Накопаешься досыта.

– Да нет, я ничего такого, я просто так, – забормотал Владик.

– Если ничего такого, то и не суетись. Дорога дальняя, надо отдохнуть, набраться сил. А я прошлую ночь толком не спал.

Владик, который прошлую ночь не спал вовсе, готов был прободрствовать еще сутки, лишь бы убраться отсюда как можно скорее. Рассказ Инги о зловещем тумане не шел у него из головы. Меньше всего программисту хотелось наблюдать данное явление, или, что еще хуже, вступать с ним в тесный контакт. Раз уж в этом тумане исчезают люди, от него разумнее всего держаться на большом расстоянии. Впрочем, все решения принимал исключительно Цент, а тот уже все и за всех решил.

– Переночуем, завтра с утра поедем, – сказал он. – А ты, если заняться нечем, пойди и загони нашу тачку на территорию.

Затем, закрепляя успех, Цент осуществил прикорм будущих подданных. Как оказалось, Инга не преувеличивала, когда сообщила, что в колонии туго с едой. До голода, конечно, было далеко, но питались люди скудно и не слишком вкусно. Кормились, в основном, сухарями и быстрорастворимой лапшой. Так что когда Цент распахнул набитый трофейной тушенкой багажник, и организовал раздачу консервов, его возлюбили все, даже те немногие, кто еще сомневался в целесообразности переезда в Цитадель. Каждому обитателю общины досталось по банке, и лишь один человек пропустил трапезу – Коля-клеветник. Центу намекнули, что хоть тот и является пленником и злодеем, но это еще не повод морить его голодом, на что мудрый князь ответил так:

– До ночи он от голода не умрет. А ночь все решит. Ночью узнаем, злодей ли Коля, или просто юноша с неуемной фантазией.

– Ты действительно собираешься привязать его снаружи и оставить на ночь? – спросил Владик.

– Что-то в этом духе и собираюсь провернуть.

– Но если то, что они рассказывают о тумане – правда, то Коля не доживет до утра.

– Нельзя наказать лоха не разбив яиц. Коля заслужил смерть.

– Ты не можешь ему простить, что он плохо сказал о тебе….

Цент уставился на Владика взглядом, в котором застыло разочарование в умственных способностях собеседника.

– Ты думаешь, я, как недоумок, стал бы на какую-то болтовню обижаться? – спросил князь. – Вина Коли не в том, что он мое доброе имя опорочил. На это мне наплевать сто раз. Вина его в том, что он распустил грязный слух о Цитадели. А слух, это такая зараза – его только подпусти, как он по всему свету расползется едким шептуном. Люди слушают эти враки, и боятся ехать к нам. Понимаешь? А я, главное, думаю, почему, в последнее время, так мало людей приходит в Цитадель? Видимо, гнусный враль Коля постарался, всем, кому смог, наплел свои небылицы. Поэтому просто необходимо положить конец его козням. А заодно преподать урок остальным.

– Это жестоко, – вздохнул Владик.

– Если тебе так жалко Колю-болтуна, можешь этой ночью составить ему компанию, – щедро предложил Цент.