— К чему вы об этом вспомнили? — спрашиваю я.
— Из Хаоса рождается вселенная, а из вселенной — виртуальность.
— И что?
— Получается, наша действительность на данный момент перестала быть организованным пространством и превратилась в бездну.
Я усмехаюсь. Мысль Марка кажется мне интересной. Вот только к чему весь этот разговор?
— Да, после взрыва Бетельгейзе царил настоящий Хаос.
— Именно.
— Хотите сказать, из него родилась виртуальность? То есть, не наступи это подобие апокалипсиса, не было бы Киберграда?
Марк пожимает плечами.
— Кто знает?
— По вашей логике, однажды и здесь должен наступить Хаос. И из него родится ещё какая-то реальность.
— Полагаю, это неизбежно, — серьёзно отвечает Марк.
— В каком-то смысле, вы правы. Виртуальность — это идеальный мир, противопоставленный бренному существованию в реальности. Призрачное совершенство вместо вещного бытия.
— Вы восхищаетесь Киберградом?
— Я думаю, он мог бы дать людям больше.
— Дело в недостатке фантазии?
— Нет. С этим всё в порядке. Поначалу дизайнеры старались сделать виртуальность максимально не похожей на действительность.
— Я помню. Шагающие и летающие дома, живые машины, весь этот свет и движущиеся объёмные картинки.
— Именно.
— Люди от этого быстро устали.