– Милый, – нежно промурлыкала женщина, – я нацепила на себя противогаз.
Увы, после нескольких лет совместной жизни многие мужья смотрят на жену и не видят ее.
Наверное, на моем лице отразилось то, о чем я думаю, потому что Вульф продолжил:
– Ты красавица!
– Спасибо, – пробормотала я. – Вчера обзавелась невероятными ногтями из геля. Сейчас их нет, все хорошо. Поехали в офис. Ой, только в туалет сбегаю!
На рабочем месте я оказалась через полтора часа, съев несколько пилюль от поноса.
Увидав, что я села за стол, Чернов заговорил:
– Выяснил информацию по Маргарите Андреевне Волгиной, ничего приятного не сообщу. Сначала повторю то, что уже нам известно. По документам она дочь Эвелины Михайловны Волгиной, отец не указан.
– Женщина объяснила, что воспитывала чужого ребенка за квартиру, – напомнила я.
– Люди могут рассказать правду, но охотнее они врут, – продолжил Юра, – поэтому я опираюсь на документы. Маргарита сменила несколько школ, потом вообще забила на учебу и пропала. Где жила, чем занималась – неясно. Запустил поиск по прессе, ничего не нашел. О том, где работала до того, как оформилась в салон на ставку администратора на ресепшен, никакой информации нет. К слову сказать, служила она очень короткое время, живо уволилась. Прописана была в Московской области, село Булиново, улица Колхозная, дом пять. Пробил адрес. Деревни уже нет, на ее месте многоэтажки. А в избе под пятым номером зарегистрированы еще тридцать гастарбайтеров.
– Понятно, – кивнул Володя, – неоригинальная ситуация, купленная прописка.
– Машина у Маргариты отсутствует, вкладов в банках, кредитов нет. Прописка отсутствует. Один раз она упала на улице в центре Москвы, неподалеку от Кремля. Девяностые годы, разгул бандитизма. И вот странность – Маргариту «Скорая» доставила в частную, ныне несуществующую клинику «Салман». Там Волгина пролежала довольно долго. Вам не кажется странным, что беспризорную поместили в дорогое медучреждение?
– Может, врач сжалился над бедняжкой, – предположила я, – подумал, в муниципальном заведении ее бросят умирать в коридоре, а в платной больнице уход лучше, есть шанс выжить.
Чернов потер шею.
– Лампа, предположим, что врач «Скорой» – человек, который каждый день видит одиноких стариков, нищих матерей-одиночек, женщин, избитых мужьями, – неожиданно разрыдался, узрев наркоманку, и отвез ее в место для богатых и знаменитых. Представим на секунду, что ты права. И как станут развиваться события далее? Доктор в приемном покое увидит бомжиху и скажет коллеге из неотложки: «Алло, гараж! Охренел? Вези туда, где мусор складируют. У нас приличные люди». Только не говори, что и эскулап, который оформляет недужных, тоже заплакал от жалости к Маргарите.
– Частная клиника обязана принять любого человека, если существует угроза жизни пациента, – уперлась я. – Возможно, Волгиной стало так плохо, что доктор велел тормозить у «Салмана». Там работали милосердные люди, они…
– Остановись, – попросил Юра, – не усложняй простоту. Кто-то заплатил за Маргариту.
– Кто? – тут же спросила я.
– Ответа нет, – вздохнул Чернов. – Давно история разворачивалась, клиника уже не работает. Маргарита вроде сейчас жива-здорова, работала в салоне на ресепшене. Другой информации на нее нет, кроме той, что женщина приходила к нам с просьбой найти клиентку-воровку.
– Таковой не было, – быстро возразила я. – Нина изумилась, услыхав про кражу. Сообщила, что белье с имплантами существует, но им торгуют в магазине, не в салоне. И о краже Нина не слышала. Ой!