— Спасибо за совет. Как-нибудь сам соображу.
— Извините, я по-дружески. Общее же дело. До свидания.
— Будьте здоровы! — Косачев положил трубку, подумал: «Чего он добивается? Хочет, чтобы я напугал Министерство финансов своим запросом и нарвался на отказ? Мне же ни копейки лишней не надо».
Косачев вспомнил, что Бирюков и раньше всегда был против финансирования экспериментальных работ на заводе, признавал бесперспективность этого дела и теперь боялся, что признание и утверждение косачевских предложений может серьезно подорвать авторитет экономиста.
«Вот человек, — подумал Косачев. — О чем заботится в такой момент? Да шут с ним, с его авторитетом».
Вскоре состоялось совещание в ЦК. Еще до начала, проходя в зал, Косачев неожиданно встретился со своим старым знакомым — инженером Иваном Николаевичем Прониным, в прошлом известным специалистом-прокатчиком.
«Где он теперь? — подумал Косачев. — Кажется, после юга был переведен во Внешторг? Неужели все еще там?»
Косачев живо вспомнил те годы, когда у них на заводе только налаживалась горячая прокатка труб, и Пронин, тогда еще молодой, приехал к нему на работу. Они близко сошлись тогда, Косачев высоко ценил Пронина, как отличного специалиста, хорошего товарища. После, когда Пронин работал в других местах, Косачеву не раз доводилось встречаться с ним, и хотя эти встречи были короткими и не всегда носили деловой характер, Косачев все больше проникался уважением к Пронину, как к человеку умному и дальновидному.
Косачев и Пронин пошли навстречу друг другу, пожали руки.
— Здравствуйте, Иван Николаевич. Какими судьбами?
— Гора с горой не сходятся, а люди, знаете, вот так. Очень рад вас видеть, Сергей Тарасович.
«Вот чудеса, — думал Косачев. — Никак не ждал встретить Пронина на этом совещании. Зачем он здесь и в каком качестве? А впрочем, прекрасный случай. Поговорить бы с ним, перетащить на завод. Отличный организатор. Знает трубопрокатное дело, работал у нас, знаком с людьми, с обстановкой — словом, свой человек, лучше не придумаешь. Но согласится ли?»
Ровно в десять часов в зале появился ответственный работник ЦК Алексей Степанович Коломенский, министр Павел Михайлович и другие товарищи.
Коломенский обратился к собравшимся:
— Центральный Комитет внимательно рассмотрел предложения министерства и в основе одобряет ваши встречные планы по дополнительному увеличению производства труб, и особенно — крупнокалиберных.
Косачев вдруг почувствовал, как сильно забилась кровь в висках, незаметно стиснул голову руками, ждал, когда схлынет боль, с иронией подумал о себе:
«Уймись, уймись, старый дурень. Все идет как надо. Наилучшим образом. Будем делать двухшовную трубу. Будем!»
Коломенский не произносил длинной речи, а просто, глядя в зал, обращался персонально к каждому директору завода, чьи предложения принимались, и спрашивал:
— Все взвесили, товарищ Миронов? Реальный план.
— А ваши предложения, товарищ Грибанов, обсуждались в коллективе? Партийная организация поддерживает?
ebooksa