— Это чо, у них палки? — Восклицает один измоих. Слава небесам, явного страха не слышу, всего лишь законная опаска. Дело не только в палках…
— Что-то их многовато… — задумчиво чешет затылок Валерик.
Согласен, много их сегодня. Всеобщую мобилизацию объявили? В прошлый их было в полтора раза больше, сейчас в три… нет, в три с половиной. Человек сорок-сорок пять, как-то так. И зрителей на откосах хватает. Кучкуются девчонки, суетится мелкота, даже взрослые есть, сплошь пожилые. Рабочий день в разгаре, только пенсионеры могут позволить себе развлечение.
— И что это значит? — Многозначительно спрашиваю дружину. Все заинтересованно глядят мне в лицо, когда поворачиваюсь к ним.
— Во-первых, большинство не бойцы. Так, слабое и трусливое ополчение. Во-вторых, чем больше врагов, тем их бить легче. Промахнуться труднее.
С последним лукавлю. В военных действиях это не так. Не зря говорят, что бог на стороне больших батальонов. Огневая мощь выше, урон вследствие этого больше.
— Драться палками я вас не учил. Так что на ходу всё. Два главных правила. Не пропускать удары по голове. Уворачивайтесь, блокируйте, как хотите, но удар по голове пройти не должен. И второе, палка или шест требует длинной дистанции, поэтому если сумели перейти в ближний бой, считайте, что победили.
— Построились! Держать равнение! Помните, что идеальный строй внушает врагу страх. За работу, джентльмены!
Наше выдвижение производит фурор. Выселковская мелкота вопит во всё горло, девочки машут руками, — вроде и центровые тоже, — противник сбивается плотнее. Понимаю. Не так страшно, когда чувствуешь себя частью большой силы. Ща мы вам покажем, за кем сила… я ж не знал, что нас ждёт.
Инструктирую по ходу дела. Не замедляя шага и не смущаясь от вида угрожающе покачивающихся шестов, — их всего семеро, вооружённыхштакетинами, — таким же строем, в колонну по два, неумолимо движемся в сторону центра вражьей орды.
— Ещё немного и они обосрутся, — бросаю шуточку своим. В ответ злорадные смешки, которые меня очень радуют.
— Замедляемся! — Дружина укорачивает шаг и по моей следующей команде останавливается за полтора десятка метров от колышущейся рваной линии передних вражеских рядов
— У вас один способ спастись, — хладнокровно извещаю толпу напротив. — Сложить оружие и поднять руки. А ну, руки вверх, придурки!
Последнюю фразу рявкаю, и вроде кто-то дёргается, машинально подчиняясь командирскому голосу. Немного жду и, не оборачиваясь, отдаю первую боевую команду:
— Всех вбить в землю! Пленных не брать! Вперёд, марш!!! — И сам ухожу в рывок.
Вся дружина с синхронным «и-е-е-х!» на бешеных оборотах врубается в строй противника. Отклоняю шест, несущийся к моей голове, бью ногой в живот дерзнувшего, прыгаю на следующего. Рядом одним ударом с разгона валят своих встречных мои славные сержанты.
Несколькими жестокими ударами разбив нос и уронив на землю мальчишку всего на год старше меня, оглядываюсь. Где остальные? Вот же с-сука! Мы слишком легко разрезали врагов на две части. Пятеро, попавших под удар, расползаются, но основные силы просто разделились на две части. Теперь мы как между молотом и наковальней. Только вот командира у них нет, некому реализовать тактическое преимущество. А мне сделать его краткосрочным — один раз чихнуть.
— Всем направо! — Обозначаю цель. — Смешать всех с землёй! Быстро!!!
В последнем слова почти паника. В любой момент могут сообразить и ударить разом. Нет, мы всё равно не проиграем, но победить можно по-разному. Пиррова победа мне ни на одно место не нужна.
Мы рванули на правых, левые сначала не сообразили, что делать им, а дальше… дальше было поздно. Но и нам особо ничего не обломилось. Лично я успеваю догнать одного со штакетиной и даже отнимать не пришлось. Сам бросил и дал стрекача.