Жертва 2117

Рядом лежало на земле тело мужчины, который ранил Карла в бедро, отдельно от него фальшивая борода. Если бы Карл тогда не попал в него, то они оба были бы уже мертвы. Возможно, это был бы самый лучший вариант.

– Можно я ее подниму? – попросил Асад, когда увидел, что его любимая лежит в завалившейся набок коляске.

– Да, конечно! – великодушно разрешил их палач.

Асад подсунул одну руку под ее плечо, другую под нижнюю ручку коляски. Марва выдохнула, когда он поднимал ее и коляску. Потом он встал перед ней на колени и нежно потрогал щеки. Было видно, что минувшие годы были для нее очень страшными, но глаза, несмотря на все несчастья, оставались, как прежде, кроткими и прекрасными. Притупляющее воздействие лекарства чувствовалось и на ней, но когда она на секунду остановила свой взгляд на умоляющих глазах Асада и нежной улыбке, которую он пытался донести до нее, то он различил в них свет узнавания и радости.

– Любимая, – сказал он. – Мы скоро встретимся. Не бойся. Нас ждет вечная жизнь. Я люблю тебя и всегда любил. Спи спокойно, дорогая. – По команде Галиба его подняли, но ее взгляд придал ему сил.

Мертвую женщину у коляски Неллы он узнал сразу. Вебер назвал ее Бееной, когда показывал фотографии. Ее красивые волосы склеились от крови, некогда чувственные губы искривились, на лице застыла гримаса ненависти. Какую жалкую судьбу она уготовила себе сама.

Между тем Нелла, как ему показалось, лучше осознавала происходящее. Неужели она догадывается, что вскоре должно случиться с ними?

– Дорогая Нелла, – сказал он.

При звуках его голоса она немного повернула голову в сторону группы. Было очевидно, что она не понимает, почему они здесь. Ее вопросительный и тревожный взгляд вызвал громкие рыдания гидессы, и Галиб с силой ударил ее по голове. Та упала, потеряв сознание, рядом с телом за инвалидной коляской.

– Подойдите ко мне ближе, – приказал Галиб оставшимся; лица у всех побелели, никаких сомнений относительно намерений Галиба ни у кого не было.

– Нелла, – снова сказал Асад, – я твой отец Заид. Мне тебя очень не хватало всю мою жизнь. Ты, твоя мать и Ронья были для меня единственным светом. Когда мне было плохо, этот свет освещал мою жизнь. Ты понимаешь, что я говорю, Нелла?

Она замигала. И его отвели от нее.

– Вернемся к нашим делам, – приказал Галиб заложникам. – Заид аль-Асади, теперь ты их видел. Я почти раскаиваюсь, что разрешил сделать это. – Он рассмеялся.

Асад осмотрелся. Он мог бы сбежать. Мог упасть и покатиться или зигзагами броситься к спуску в «Европа-центр». Возможно, успел бы. Но стоит ли оно того?

Он сделал глубокий вдох. Вопрос был в том, захочет ли он потом жить, если его семья через секунду будет принесена в жертву? Взрыв бомб собьет его с ног, остановит его сердце, он был в этом почти уверен. Но даже если нет? Он уже жил с кошмарными мыслями об их судьбе на протяжении долгого времени. Захочет ли он провести остаток положенных ему лет, слушая эхо этого взрыва, что унесет их жизнь и навсегда останется в его голове?

Нет, он этого не захочет.

Галиб остановил группу в десяти метрах от ресторана. Здесь они будут в безопасности, когда произойдет взрыв и посыпятся осколки витрины от взрывной волны, – так он, наверное, думал.

– Этой минуты я ждал почти треть моей жизни, – сказал он и отступил от группы. Асад повернулся к нему, он не хотел смотреть на свою семью, когда Галиб будет нажимать на пульт.

Сейчас Галиб стоял с пультом в руке и автоматом «узи» под мышкой. Он вынул мобильник и один раз нажал на него.

– У меня есть маленький сюрприз для тебя, Заид. Изысканная казнь. Я говорю о твоей казни. Не то что в прошлый раз, когда ты избежал петли. Нет, тебя расстреляют, но стрелять буду не я, я отойду в сторону.