Тридцать дней тьмы

– А Элле?..

Снова отрицательный взмах головой, и облегчение заполняет все тело вплоть до кончиков пальцев. Вот и хорошо, некоторые тайны предназначены только для двоих.

– Он был зол на то, что я приходила поговорить с Йонни?

– А что именно ты хотела узнать у этого мальчика?

Маргрет внимательно разглядывала ее. Неужели это действительно так сложно понять? Сигарета догорела, Ханна потушила ее и закрыла окно.

– Разумеется, правду. О том, где он был в тот вечер. И что произошло.

– Но ты не считаешь, что это он убил Тора?

Это был даже не вопрос, а скорее констатация факта. В подтверждение Маргрет извлекла из кармана ту самую невнятную записку, которую Ханна, по-видимому, обронила, когда ее застали с поличным и она, как последняя дура, пустилась наутек.

– Нет. Но думаю, он знает, кто это сделал.

Ханна умолкла. Можно ли доверять Маргрет? Она сочла, что, вероятно, процентов на пятьдесят, может чуть больше, если та действительно умолчала об их маленьком диванном приключении.

– Я считаю, это сделал Эгир.

Маргрет усмехнулась. Ханна так и не смогла понять, считает ли она эту мысль далекой от правды или же это насмешливое «да мы все и так это знаем».

– Неужели это абсолютно невероятно?

Маргрет присела на кровать. Ханна посмотрела на нее: о, с каким удовольствием она бы сейчас уложила Маргрет в свою постель!

– Ты думаешь, что Эгир убил собственного сына? Он любил его больше всего на свете.

– И ты считаешь это невозможным?

Маргрет повела плечами.

– Ведь не я же веду расследование.

– И не я.

– Зато поступаешь как следователь.