Арена

— Он сжульничал! — громко прошептал Васька.

«Ежа выдумал. И без него уколол больно», — подумала Пелагея и уже хотела дать Ваське жару за обман, но, посмотрев на его плечи, узкие даже в пиджаке, смолчала. Взяла белье и сама понесла к Шумиловым. Не успела Пелагея пройти и двадцати шагов, как увидела бегущего к ней Ваську. Вот он поравнялся с ребятами. Пелагея замедлила шаг.

— Чего бежишь? Трусишь, да? — наступал на него Борька Шумилов.

— Это я-то? Борька, попадись ты мне в другой раз, я бы тебе показал.

— Потрясала кума кулаками, да не стукала.

— Жулик ты! С таким связываться неохота.

— Связываться? Чего захотел! Маменькин сынок, телок облизанный! Сам же первый прибежишь. Мать рубаху мою выстирает и придешь, принесешь, как миленький, — Борька презрительно сощурил глаза.

— Что ты его задираешь? Оставь, Бориска! — вскрикнул кто-то из ребят.

— Эх, Борька, недаром тебя из школы выгнали, — Васька вплотную подошел к Борису.

Борькина голова ушла в плечи, но он по-прежнему нагло наступал на Ваську:

— Думаешь, ты лучше, если галстук нацепил? Хорош пионер и его пример: в «расшибалку» играет да долги не отдает.

Васька замахнулся на Бориса, но вдруг передумал и, на радость противнику, медленно побрел к дому.

— Ничего, завтра сам прибежишь, рубаху принесешь! — кричал ему вслед Борис, но ребята, не глядя на него, расходились.

Пелагее было жалко сына, и, придя домой, она тотчас сказала ему:

— Ну, нечего нос вешать! Бывает. Пойди ежа-то купи уж!

Васька, почувствовав, что прощен, радостно бросился к матери.

С этого дня Пелагея сама разносила белье и каждый раз, когда она возвращалась, в Васькиной руке неизменно оказывалась мелочь…

— Ну и жара! В вафлях есть? — обращается к Пелагее плотный толстяк. — Будьте любезны, одну пачечку! — Вынув скомканный платок, он вытирает со лба пот и не спеша протягивает ей деньги.

Точно в полусне, Пелагея отсчитала ему сдачу, достала липкий пергаментный пакет. Мужчина взял его двумя пальцами и, держа на почтительном расстоянии, чтобы не закапать чесучовые брюки, недовольно морщился:

— Тоже мне мороженщица! Слушайте, ведь я вам дал рубль, а вы мне сдачи — с трех…