– Мое письмо, – спокойно начала Деспона. Совершенно при этом не дуясь! – Мне кажется, что сейчас самое время поведать вам о том, как оно оказалось у мастера Гилфи. Прежде, чем вы продолжите…
– Отчего так? – не понял Бард.
– Оттого, что… – Десс раскраснелась. – Мне кажется, что вы и так слишком долго меня развлекали, и теперь я хочу, чтобы вы тоже немного отдохнули, – выпалила она.
– Конечно, – саркастически уступил Бард. – Только по этой причине. Мы все внимание.
Да уж, он слишком хорошо ее знал…
– Не злорадствуй, Бард, – осадила его Анна. – Ну же, Деспона, – расскажи нам про это письмо!
Наверное, она даже улыбнулась сейчас со всей доброжелательностью, на которую были способны тени. Что же… Похоже, что эта возмутительная Анна знала ее еще лучше, чем Бард!
***
Каждый раз, когда Десс в наивно-навязчивом порыве просила судьбу хоть как-то разбавить гнетущую монотонность ее существования, судьба посылала ей неприятности.
Будь Деспона хоть чуточку благоразумней, ну, или хотя бы немного терпимей к бездействию всякого рода, она жила бы себе припеваючи и не ведала бы бед. Однако просьбы и жалобы все равно то и дело срывались с ее губ и наводняли ее мысли, и судьба раз за разом самым жестоким образом решала ее проучить за столь вопиющие неумение ценить то блаженство, что уже было ей послано.
Иногда судьба прямо-таки издевалась.
Десс даже ударила раздраженно кулаком по столешнице (что было ей вовсе не свойственно) и несколько раз пнула ножку того же несчастного предмета мебели (что было еще более на нее не похоже), когда телескоп открыл ей свою страшную тайну.
Ну почему, почему он решил сделать это именно сейчас? Сложно было сказать, почему из всех вяло текущих дней менее всего для ужасного откровения подходил именно этот, но Деспона была в этом прямо-таки уверенна.
Более неуместного дня было не отыскать.
А еще более отвратительным представлялся тот факт, что увиденное ей было с трудом передаваемо. Это можно было только пронаблюдать. Пронаблюдать и ужаснуться.
Но Десс все-таки решила попробовать.
А что ей оставалось делать? Бумага терпела все.
Десс попробовала описать неописуемое, и вот что у нее вышло:
«Сегодня, (далее следовали число месяц и год), в три с половиной часа пополудни, я обнаружила, что пустота треснула.»
Десс отложила перо.
ebooksa