– Вот там! – всполохнулся Слава, свесив одну ногу на пол, и быстро продолжил.– Осталось подобрать предлог… найду по обстоятельствам. А вещи? Ещё не принесли. – он открыл тумбу.
– Только книгу.
– Ну да, ты сегодня на удивление прав во многом. Их ждать нет смысла. Напомнишь мне за час до полдника.
– Сегодня?
– Тянуть незачем.
Слава, не расправляя кровать, перевернулся на спину, согнул ноги и закрыл глаза, сложив руки на груди; Интерн сел на тумбу. «Небуйная» вошла, попарно разговаривая: Клавдий-Гертруда, Глеб-Борис, Коля-Пётр Семёнович, Лизавета- студент. Они не стихли даже при виде спящего Славы и тоже легли. Клавдий, любовно задержавшись у ложа жены, укрыл её одеялом и лёг на свою под небольшим углом опёршись об изголовье; студент и Лизавета продолжили разговор лёжа; Коля, закончил диалог, предлагая продолжить позже, а Пётр Семёнович, ещё с полчаса молча посидев на кровати, отвернулся к стене.
Слава не спал, он вспоминал планы эвакуации этажей, расположение кабинетов, придумывал новые пламенные речи и идеи для разговоров. Как и обещал, за час до полдника, Интерн потряс его плечо, Слава, последние полчаса предчувствовавший его исполнение, размеренно и тихо поднялся с кровати, легко и отмерено перенёс вес тела, чтобы пружины не скрипели и, шагая по проверенным частям линолеума, избегая попадания ступней на «опасные» места, вышел из комнаты. Пригнувшись, закрыв дверь, Слава выпрямился и столкнулся с Павлом Анатольевичем.
– Я так и знал. – небрежная, а для врача противная, улыбка расплылась по лицу мужчины.
– Значит, мы оба предсказуемы. Ты тоже погулять вышел? – Слава приблизился к Павлу Анатольевичу, намереваясь обойти его.
– Нет, тебя ждал. – взяв тон оппонента, выговорил главврач, преградив проход рукой.
– Знаешь, и я не гулять, а очень даже по делу. – Слава отпихнул руку и проскользнул между врачом и стеной.
– Вернись в комнату!
– Не кричи. – в долю секунды развернувшись и встревоженно дёрнувшись к Павлу Анатольевичу, спохватился Слава. – У них тихий час.
– И у тебя тоже. Так что возвращайся в комнату.
– С чего бы? – мужчина снова отвернулся к лестнице, но врач ухватил его за руку, и всё же тот, рывком выдернув рукав, продолжил разъяснять. – Это тихий час, а я молчу, в отличие от тебя.
– И куда ты так рвёшься?
– Пойдёшь со мной, покажу.
«А почему бы и нет. Пусть играет, пока я позволяю.» – подумалось Павлу Анатольевичу не его мыслями, и он пошёл.
– Из любопытства или с преднамерением? – поинтересовался Слава, когда его догнал врач.
Усталость, утрата интереса и аппетита, навеянные Павлу Анатольевичу после неудачного проведения обследования его же мыслями, перестали докучать в полной мере, но всё же оставались в его организме. «Особенности» своего подопечного, после долгого ожидания, так же подкреплённые теми же мыслями, выявлять больше не хотелось. Врач шёл молча, и голова его была заполнена дымом.