– Сирень отцветает, и пусть ее, бросьте. Ищите ландышей!
Палтусов, – он теперь был тут же, в зале, – с удивлением смотрел на них.
Клавдия вернулась в сад, сорвала ветку сирени, опустила в нее бледное лицо. Тихо проходила по аллеям. Одна, – никого в саду. Зинаида Романовна, по обыкновению, лежала у себя неодетая на кушетке, лениво потягивалась, лениво пробегала глазами пряные, томные страницы новой книжки в желтой обложке. Палтусов, – а он что делал?
Клавдия прошла мимо его кабинета (угловая в сад комната нижнего этажа), взглянула в сторону открытых окон и порывистым движением бросила в окно ветку сирени. Потом круто повернулась и быстро пошла к беседке посреди сада, где сейчас говорила с Андозерским.
Палтусов мрачно шагал по кабинету. Вспоминал смущенное лицо Андозерского и бледное лицо Клавдии, догадывался, что между ними произошло что-то, и мучился ревностью. Ветка сирени с легким шорохом упала из окна на пол сзади него. Палтусов обернулся, поискал глазами, увидел сирень и быстро подошел к окну. Клавдия уходила от дома и не оборачивалась.
Быстро вышел Палтусов из дому и торопливо догонял Клавдию. Она ускоряла шаги и наконец вбежала в беседку. Он вошел за нею. Она опустилась на скамейку, подняла руки к груди. Задыхаясь, зеленоглазая, испуганно смотрела. Он бросился к ней, опустился у ее ног. Восклицал:
– Клавдия, Клавдия!
И обнимал ее колени, и целовал на ее коленях платье.
Она опустила руки на его плечи и нежно и горько улыбнулась. Сказала:
– Будем жить жизнью, – одною жизнью! Лицо Палтусова озарилось торжествующею улыбкою. Клавдия почувствовала свое девственное тело в сильных и страстных объятиях. Пол беседки убежал из-под ног, потолок качнулся и пропал. Чудным блеском загорелись жгучие глаза Палтусова. Жуткое и острое ощущение быстро пробежало по ней, и она забилась и затрепетала. Розовые круги поплыли в темноте. В бездне самозабвения вспыхнула цельным и полным счастием…
Клавдия порывисто освободилась из объятий Палтусова и крикнула испуганно:
– Она была здесь!
Палтусов в недоумении смотрел на ее бледное лицо с горящими глазами. Спросил голосом, пересохшим от волнения:
– Кто?
– Мать, – прошептала Клавдия, – я ее видела. Она бессильно опустилась на скамью. Палтусов сказал досадливо:
– Пустое! Воображение, нервы! Какая там мать! Тебе показалось.
Клавдия внимательно слушала, но не услышала ничего. Сказала упавшим голосом:
– Да, постояла в дверях, засмеялась и ушла потихоньку.
– Нервы! – досадливо сказал Палтусов.
– Да, засмеялась и прикрыла рот платком.
ebooksa