– Да право, что так-то киснуть. Давайте-ка, я вас живо окручу с любой барышней Какую хотите?
– Какой я жених, Ирина Авдеевна!
– Ну вот, чем не жених? Да любая барышня, вот ей-богу… Вы – образованный, разноречивый.
Подошел Андозерский. Бесцеремонно перебил:
– Не слушай, брат, ее. Хочешь жениться, ко мне обратись: я в этих делах малость маракую.
– Хлеб отбиваете у меня, – жеманно заговорила Кудинова, – грешно вам, Анатолий Петрович!
– На ваш век хватит. У вас пенсия.
– Велика ли моя пенсия? Одно название.
– Я, брат, даром сосватаю, мне не надо на шелковое платье. И себя пристрою, и тебя не забуду. Только чур, – таинственно зашептался он, отводя Логина от Кудиновой, – пуще всего тебе мой зарок – за Нюткой, смотри, не приударь: она – моя!
– Зачем же ты Неточку к актеру ревнуешь?
– Я не ревную, а только актер глазенапы запускает не туда, куда следует, с суконным рылом в калачный ряд лезет. Да и все-таки на запас. Я тебе, так и быть, по секрету скажу: на Нютку надежды маловато, – упрямая девчонка!
– Чего ж ты говоришь, что она – твоя?
– Влюблена в меня по уши, это верно. Да тут есть крючок, – принципы дурацкие какие-то. Поговорили мы с нею на днях неласково. Ну, да что тут много растабарывать: ты мне друг, перебивать не станешь.
– Конечно, не стану.
– Ну, и добре. Вот займись-ка лучше хозяйкой.
– Которою?
– Конечно, молодою. Эх ты, бирюк! Ну, я, дружище, опять в пляс.
Логин остался один в маленькой гостиной. Мысленно примерял роли женихов Клавдии и Неты. Холодно становилось на душе от этих дум.
Нета – переменчивый, простодушный ребенок, очень милый. Но чуть только старался представить Нету невестою и женою, как тотчас холодное равнодушие мертвило в его воображении черты милой девушки, глуповатой, избалованной, набитой ветхими суждениями и готовыми словами.
«Вот Клавдия – не то. Какая сила, и страстность, и жажда жизни! И какая беспомощность и растерянность! Недавняя гроза прошла по ее душе и опустошила ее, как это было и со мною когда-то. Мы оба ищем исхода и спасения. Но нет ни исхода, ни спасения: я это знаю, она предчувствует. Что нам делать вместе? Она все еще жаждет жизни, я начинаю уставать».