— Мое поле около лесочка, а его пониже, — закивал головой Ибрагим.
— Поля наши и сохранились в отдельности. Они озимыми засеяны. Не перепахивать же…
Ясави вышел из терпения:
— Давайте покороче. Чего вы хотите? Из колхоза выйти?
— Да нет! — забормотал Халил.
— И не думали, — подтвердил Ибрагим.
— Тогда зачем же пришли?
Соседи переглянулись, и Халил выпалил одним духом:
— Мы хотим спросить: нельзя ли по-прежнему оставить между нашими полями межу? Мы из-за этой межи в былое время два раза судились, а когда приехал землемер, даже подрались. Помнишь?
— Наша межа нас обоих устраивает, — поддакивал Ибрагим.
— Не будет никакой межи между вами, забудьте вы свои распри! — улыбнулся Ясави. — Идите. Межа останется только между аулами.
Крестьяне почесали затылки.
— Говорят, все колхозы распустят. С будущего года будто все пойдет по-старому.
— Кто это говорит? — вскипел Ясави.
— В народе говорят, — упрямо стояли соседи на своем.
— Не слушайте вы болтовню врагов, — поднялся Ясави. — Будет не так, как они мечтают, а по-нашему.
И стукнул кулаком по столу.
— Это, конечно, так… — засмеялся Халил.
— Довольно! Подумайте лучше о лошадях. На кого их оставили? — перебил его Ясави.
Не успели Халил и Ибрагим прикрыть за собой дверь, как позвонил телефон. Ясави схватил трубку и в следующую минуту уже кричал: