Шаймурат подошел к приезжим.
— Народ болтает — вы уходите в горы и вам нужен проводник? — спросил он.
Хамзин окинул его недовольным взглядом, сухо ответил:
— Нам нужны молодые парни.
— Когда старый человек обращается к тебе, первым твоим словом должно быть приветствие. Так нас учили…
Хамзин опешил. Великорецкий с любопытством взглянул на старика.
— О чем он просит? Чего тебе надобно, старик?
— Кто из вас самый главный? — спросил Шаймурат по-русски.
— Допустим, я.
— Так слушай меня, старший. Я хочу идти в горы вместе с вами. Слышал я, вы забираетесь в самые глухие места. Такие спутники мне нужны.
— Допустим, мы вам подходим, — вмешался Хамзин. — А что вы у нас будете делать? — Он критически оглядел старика: одни кости, прикрытые старой шинелью…
— Смотреть за лошадьми. Пахать. Ухаживать за пчелами. Если надо, плести лапти. Бишбармак[7] готовлю. Землю копать могу, — стал перечислять Шаймурат, загибая скрюченные маленькие пальцы, и неожиданно закончил: — Кумыс умею пить.
Хамзину не понравился словоохотливый старик.
— Бабай, тебе бы на печке лежать, а не о работе думать.
Старик недружелюбно покосился на него.
— Как известно, свежий воздух и воздержание в пище закаляют человека. Я надеюсь прожить до ста лет.
Буран вмешался в разговор:
— Лучшего проводника вам не найти ни в Карасяе, ни в соседних аулах.
Хамзин недовольно спросил:
— А сами вы отказываетесь окончательно?