Столовая Гора

Бунзен положил на папку с делом тяжелую хрустальную пепельницу, прикрыл дверь и подошел к диспенсеру в углу комнаты. По дну пепельницы со стуком катился металлический шарик, Аякс наблюдал за ним, пока он не остановился. Следователь смешал горячую и холодную воду в одноразовом стаканчике и обрызгал цветущий кактус в горшке на подоконнике.

— Повестка сохранилась? — спросил он.

— Нет, разумеется, — хмыкнул Аякс.

Лейтенант наполнил стаканчик снова и в этот раз выпил воду.

— Впрочем, не имеет значения — сохранилась или нет. Вы не хуже моего знаете, как выглядят подобные документы и как они предъявляются.

— Знаю.

— А чего ж поехали на рудник?

Аякс пожал плечами.

Бунзен присел на подоконник и осторожно провел пальцами по остриям кактусовых иголок.

— Хотите верьте, хотите нет, — сказал он, — но в детстве я был уверен, что самолет в небе — это нерукотворное создание. Не тот самолет, что на фотографии или ползет по рулежной дорожке в аэропорту — нет, а именно летящий на большой высоте. Крохотная серебряная стрела, за которой тянется полоса инверсии в полнеба — это было для меня чем-то вроде падающей звезды, прекрасной и недоступной. Сказать по правде, и сейчас, глядя в небо, я чувствую, что мои детские заблуждения были… ну, что ли, не совсем детскими, не совсем неправильными… И точно так же, скажем, пчела… — Мизинцем Бунзен изобразил насекомое, перелетающее с одной иголки кактуса на другую. — Пчела, которая мечется от цветка к цветку, будучи уверена в том, что занята исключительно собственным делом, сбором нектара, и только. Хотя это далеко не так. Но если бы вы ей объяснили, что она не столько собирает мед, сколько участвует в половом цикле ромашек или анютиных глазок, то она расхохоталась бы и плюнула вам в лицо.

— Все это хорошо, — кивнул Аякс. — Но если попроще, не так образно?

Бунзен укололся иглой кактуса до крови, встряхнул кистью, с треском смял одноразовый стаканчик и, посасывая палец, вернулся за стол.

— Можно и попроще. — Он снял пепельницу с папки, но, вместо того чтобы убрать папку в сейф, поставил ее торцом на стол. — Скажем, так. Что поставленная вам служебная задача и ваша реальная служебная функция в Горе могут иметь — как бы это получше выразиться — разные смысловые вектора. Хорошо еще, если не противоположные.

— Все равно не понимаю, лейтенант.

Следователь опрокинул папку плашмя, так что из нее выбились края писчей бумаги, фотографий и даже какие-то красные нити.

— А что тут понимать, когда молодому сотруднику в центре ставится задача борьбы с коррупцией, а его реальная функция на месте прямо противоположная — передача откупных от подчиненных начальству? Или вот ваше дело… — Бунзен помял в пальцах красную нить из папки. — Как вы думаете, если бы вы не приехали сюда, был бы сейчас жив владелец ресторана «79»? Можете не чесать в затылке. Я вам скажу — да, был бы жив. Кому понадобилось его убивать? Мне? Нет. Вам? Не думаю. Но кому-то же понадобилось? Скажите — кому-то понадобилось?

— Ну, наверное, — развел руками Аякс.

— И вы после этого смеете утверждать, что не принимаете участия в половом цикле анютиных глазок?

Аякс захохотал от души, но тотчас, прижав к шее ладонь, поморщился от боли в затылке.

— С вами не соскучишься, лейтенант.