— Попей чаю.
Аныс сжала в потной руке чашку.
— Ну, что привело тебя, племянница?
Аныс приободрилась: все-таки признала родню. Но сразу заговорить о Нюргуне она не решилась.
— Я замуж выхожу, — сорвалось у нее с языка.
— Вот как? За кого же?
— За Беке… сына Ланкы.
— Гм. Ну что ж, погадаем, что из твоего замужества получится.
— Нет-нет, гадать не надо!
— Так что же тебе надо? — удивилась Ульяна. — Ты попроси хозяйку, может, даст что-нибудь в приданое: корову, телку там…
— Я не о себе хлопочу!
— О ком же?
— Защити Нюргуну, Ульяна! Защити Кыыс-Хотун! Каменная Женщина с ней расправиться хочет.
— С чего ты взяла?
— Тростью чуть не убила. Ульяна, я знаю, это твоих рук дело. Ты наговорила, будто все несчастья госпожи из-за Нюргуны. Мне Бок-коя сказала.
Шаманка сурово поджала губы.
— Ну и что? — отрывисто и зло бросила она. — Какая тебе печаль, если одна гадина из рода Таскиных перегрызет горло другой?
— Каменная Женщина гадина, я согласна. Но Кыыс-Хотун не гадина! Она добрая, нежная… Она моя лучшая подруга. Как же мне ее не пожалеть? Потолкуй с госпожой, возьми свои слова обратно, а если Нюргуна погибнет, то и мне не жить. Вместе росли, вместе умрем.
— Ты в гроб не спеши… Еще належишься в свое время, — оборвала шаманка.
— Спаси Нюргуну! Иначе я… приду сюда и юрту твою сожгу… А тебя — убью! — в отчаянии вырвалось у Аныс.