Когда нам семнадцать

22
18
20
22
24
26
28
30

По всему было заметно — ему неловко и обидно, что не пошел вчера с нами. Он постоял с минуту, потом исчез и появился со старым пожарным шлангом. Размотав шланг, деловито посапывая, стал прикручивать резиновый рукав к торчавшей поблизости водопроводной трубе.

— Помочь ему, что ли?

Но Романюк придержал меня за плечо:

— Не мешай. Совесть парня мучает…

Наконец шланг был подключен к крану. Вовка, взявшись за брандспойт, направил струю на пушку. Вместе с водяными брызгами полетели кусочки глины, песок, мелкие камешки.

Вмиг возле пушки никого не осталось.

Вдруг откуда-то со стороны подошли Маклаков и Чаркина. Маклаков — в новом синем костюме, Чаркина — в светлом нарядном платье.

— Вовочка, — с деланным изумлением произнесла Чаркина, — ты что, на войну собираешься?

— Что ты, Милочка! Это он из полярников, да и в дворники, — пробасил Маклаков. — Поздравляю!

И тут же струя воды окатила обоих с ног до головы. Милочка, подхватив края платья, бросилась наутек. Маклаков попытался спрятаться за яблоню. Однако и тут настигла его струя. Тогда мокрый, всклокоченный Недоросль с кулаками бросился на Вовку, вцепился в шланг. Они вырывали друг у друга брандспойт, и то один, то другой оказывались под струями воды. Все же Маклаков, более сильный, оттолкнул Вовку и завладел шлангом.

— А, вы все против одного! — С победоносным видом он вскочил на пушку, направляя струю из-под пальцев веером на ребят.

Но в этот же миг деревянное колесо пушки подломилось, и Недоросль плюхнулся в лужу возле яблони. Под общий хохот, отряхиваясь, он поплелся к школьным дверям.

— Ну погодите, пушкари! — погрозил он кулаком на ходу.

— Ха-ха! — понеслось ему вдогонку.

И когда, казалось, все уже улеглось, кто-то крикнул:

— Ковборин!.. Максим Петрович!

Максим Петрович почти бежал, а директор школы шел не спеша, отмеривал ровные длинные шаги, как всегда заложив руки назад. В отдалении шел Маклаков.

— Любопытная штучка! — сказал Максим Петрович, подойдя вплотную к пушке. — Из таких в гражданскую войну по белякам палили.

— Я же говорила! — воскликнула Тоня. — А можно про пушку точно узнать, кто ее сделал и какой части она была?

— Вероятно, — ответил Максим Петрович, поглядывая на подошедшего Ковборина. — В архиве, должно быть, сохранились документы, воспоминания.