Юлька умолкла, не в силах высказать всего, что сейчас обуревало ее.
— Понимаешь, Юлька, — после долгой паузы сказала Наташа, — я не знаю, что это такое…
«Что там не знаю! Любовь, конечно», — подумала Юлька. К слову «любовь» она относилась еще так, как когда-то, давным-давно, когда прочитала на лестнице в детдоме: «Юлька + Федька = любовь».
Наташа, видно, догадавшись, о чем думает Юлька, взяла ее под руку:
— В прошлом году я познакомилась с ним… До этого — Мишка и Мишка. Знакомый машинист. На баяне играет, выпить не прочь. А потом… Знаешь, Юлька, потом был вечер… были танцы, и мы возвращались поздно, чушь какую-то пели… Прощаясь, Мишка сказал мне… тихо-тихо, необыкновенно сказал: «Неужели вам и вправду нравится эта ерунда?» Я долго помнила его слова. Потом уже догадалась — пошлую песенку мы пели. А ведь мне она нравилась! «Поверь, что ты один, любимый…» — вполголоса начала она и сразу же оборвала. — Не могу… Как раньше я этого не замечала!
— И это все? — обрадовалась Юлька.
— Нет… — Наташа покачала головой. — Бывает так, что в одну минуту человек вдруг откроется тебе весь. И ты поймешь, что настоящий он не такой, каким часто бывает, а другой — и чистый, и светлый, и сильный. И он не прячет от тебя души. Играл он мне. Точнее не мне, а всем… Но я-то понимала — для меня играет. «Вьется ласточка сизокрылая под окном моим одинешенька…» Вот что играл… А потом напился… как сейчас…
Наташа остановилась, обеими руками повернула Юльку к себе, и Юлька увидела в полумраке, как светятся ее глаза.
— Что мне делать, Юлька?
Еще минуту назад Юлька смогла бы ответить ей. А сейчас растерянно молчала… И вдруг заплакала.
— Ну вот, — Наташа обняла ее. — Эх, Юлька, Юлька, дуралей ты мой…
Уткнувшись в Наташино пальто, Юлька говорила:
— Наташка… Хочешь, я пойду к нему скажу… Хочешь?
Наташа поправила ей косынку, застегнула пуговицу на пальто и неожиданно спокойно сказала:
— Идем ночевать ко мне.
В дом они вошли тихо, чтобы не потревожить уснувшую тетю Машу. Наташа начала стелить — себе на диване, а Юльке на кровати, но вдруг предложила:
— Давай спать вместе…
И, думая о своем, сказала:
— Помнишь, у Чехова: «В человеке должно быть все прекрасно…»
Юлька на цыпочках пошла по ковровой дорожке к выключателю… Она хотела выключить свет, да так и застыла с протянутой рукой. Из небольшого овального зеркала на стене на нее глядела худенькая девчонка в одной рубашке. У девчонки смуглое, обветренное лицо, блестящие, дерзкие глаза, черные волосы всклокочены, а густые неровные брови упрямо лезут куда-то вверх. Юлька послюнявила кончики пальцев, попыталась выправить их, но они все равно лезли вверх.
ebooksa