Когда нам семнадцать

Позади нас синел Байкал, впереди расстилался широкий луг. Солнце, выйдя из-за гор, разбросало лучи по зеленой траве.

За лугом начинался березняк. А вдали, в синеве тумана, высились горы с ярко-белыми снеговыми вершинами. Туда и показал рукой старик.

— Смотри, самый высокий гора. Пойдешь к нему, бежит много-много ручей…

— Горячих? — спросила Тоня.

Бадма отрицательно качнул головой.

— Холодных… Такой, как Байкал. Найдешь один ручей, самый большой. На кедрах метка есть. Иди в гору, все иди, иди. Потом повернешь — вниз иди, в долину, там горячий ключи. Степана найдешь — от Бадмы гостинец передай. — И старик сунул в Тонин мешок узелок с солеными омулями.

Глава одиннадцатая

ТОНЯ ИСЧЕЗЛА

К подножию «высокой горы» подошли на третьи сутки. Ручьев здесь текло действительно много, но какой из них вел к вершине? Не нашли мы и меток на кедрах, о которых говорил Бадма.

— Выходит, что мы вышли не точно к указанному месту… — задумчиво произнес Максим Петрович.

Развели на пригорке дымокур. Сварили обед из подстреленной тетерки. Передохнули.

— Я предлагаю, — сказала Тоня, — добраться до вершины горы.

— А дальше что? — Вовка, переобувавший ботинок на стертой ноге, сердито посмотрел на поцарапанные руки Тони, на ее обожженное солнцем лицо.

— Залезем на высокую сосну и с нее все увидим.

— Что ж, — сказал Максим Петрович, — предложение дельное. Идем к вершине!

Недалеко от пригорка, в овраге, журчал ручей. Максим Петрович спустился к нему, осмотрелся:

— Собирайтесь! Пойдем вдоль ручья, — сказал он и поглядел на небо. — А ведь гроза собирается. Давайте солдатским шагом.

Дорога все время шла на подъем. Каменистое дно овражка прикрывал серый полумрак. На нашем пути то и дело попадались трухлявые валежины, обросшие мхом камни, вывороченные пни. Солнце уже садилось, мрак над тайгой сгущался, а сколько еще оставалось идти, никто не знал.

Вдруг где-то вдали прокатился гром. Раскаты его стали повторяться все чаще и сильнее. По темнеющему небу заметались зигзаги молний. Дышать становилось тяжелее. Быстро надвигалась гроза.

Максим Петрович распорядился ставить палатку. Но только мы сбросили с плеч свои мешки, впереди нас пролетела ослепительно яркая стрела. Оглушительный треск, и через минуту пламя пожара озарило тайгу. Огонь с гудением перескакивал от дерева к дереву, едкий дым застилал все вокруг. Схватив кто что мог из вещей, мы побежали, а вдогонку нам с треском летели пылающие головни.