Когда нам семнадцать

— Спасем! Обязательно спасем! Теперь никуда не уйдешь! — коротко и спокойно подвел итог операции старшина.

…К реке спускались прямо с горы, минуя дороги и тропы. Еще издали Миша увидел небольшое зарево над водой. Это горел костер. Крикнув старшине, чтобы шли туда, на костер, Миша стремительно помчался вперед.

Вот и берег. Сквозь кусты боярышника уже видно, как ветер слегка колышет невысокое пламя. Но где же Бориска? Разве это не он жег костер? Дрожащими руками раздвинул Миша кусты, и по телу его пробежал холодок: Бориски у костра не было. Миша готов был уже позвать на помощь Смирнова, но тут услышал дрожащий голосок:

Средь нас был юный барабанщик, В атаку он шел впереди…

Из темноты, пугливо озираясь, выглянул Бориска. Бросив в костер хворост, он сел, поджал под себя ноги и снова запел.

— Бориска! — внезапно охрипнув, позвал Миша и подбежал к костру.

— А я маленечко плакал, — признался Бориска, кулаком смахивая слезы. — Почему ты долго не приходил?

— Погоди, все узнаешь, Бориска. Сейчас узнаешь. Смотри!..

Миша приподнял братишку над головой, и в отблесках костра Бориска увидел того человека, которого они привезли с острова. Он шел, спотыкаясь и семеня ногами. Руки его были связаны, и чемодан нес старшина Смирнов. А за этим человеком шагала огромная овчарка. Когда человек запинался, собака глухо рычала, и он трусливо ускорял шаг.

— Ну, здоро́во, барабанщик! Я слышал, как ты пел, — сказал старшина, протягивая Бориске руку. — А ты, землемер, садись, набегался сегодня вдосталь. Тем временем мы посмотрим, что у тебя в чемодане…

Смирнов придвинул чемодан к костру, открыл крышку и вытряхнул на плащ-палатку все его содержимое.

— Так, так, бутерброды… Обыкновенное дело… А почему этот кусочек колбасы отдельно завернут? Проверим его в лаборатории. — Потом Смирнов постучал пальцем по донышку чемодана. — Гляди, Бориска, дно-то двойное, — сказал он. — Ну-ка заглянем, что лежит под этим дном у нашего землемера? Может, теодолит или еще какой землемерный прибор? Да нет, Бориска, аппарат лежит! Фотографический. Малюсенький-то какой, будто игрушечный! И микропленка спрятана… Понятно, землемер. Границу, значит, нашу снимать задумал. И для каких таких целей? Ладно, на допросе скажешь. А пока, Бориска, — продолжал рассуждать старшина, — мы выпустим воздух из резиновой лодки и аккуратно сложим ее в чемодан. И чемодан будто небольшой, а гляди, умещается! Лодка-то из тонкой прорезиненной ткани сделана. И как ты ее упустил, землемер? Бывает…

Смирнов, упаковав лодку, щелкнул замочком чемодана и весело сказал:

— Готово, можно идти на заставу!

Бориска смотрел на все происходящее широко раскрытыми глазами. Ему не верилось, что такой вот обычный с виду человек мог оказаться шпионом. Не верилось, что рядом стоит настоящая пограничная овчарка. Она дружелюбно вильнула Бориске хвостом и зарычала на «землемера», когда тот замешкался, подымаясь с земли. Может быть, долго бы еще размышлял Бориска, но старшина взял его за руку, прижал к себе и сказал, обращаясь к овчарке:

— Рекс, этого мальчика зовут Бориской. Он очень смелый. Он ждал нас один ночью на берегу, жег костер и пел хорошую песню про барабанщика. Но у этого мальчика большое горе. Сегодня погиб его лучший друг — Барсик — от руки врага.

«Землемер» исподлобья взглянул на старшину и усмехнулся.

— Смеешься, гад! — обозлился Миша. — Петьку чуть не убил, собаку отравил… — И Миша невольно шагнул к «землемеру», сжимая кулаки.

— Ничего, парень, он свое получит, — сказал старшина. — А теперь пошли. — И он посадил Бориску себе на плечо.

А над протокой еще долго пылал костер, озаряя красноватым светом черную воду и прибрежные кусты.

ПОДЬКА