Всеми силами ада потрясу я и до тех пор не успокоюсь, пока не увижу детей Кордано пред собою — или тени их не окружат меня.
Хорошо. Но если неудача?
Неудача? Кто может говорить мне о неудаче?
Дожить до седых волос и быть так неопытну. Почем ты знаешь? Может быть, они кроются здесь под простым рубищем невольников; может быть, изощряют кинжалы и готовят яд. Хитрость надобна. Одна подозрительная мина на лице твоем заставит их укрыться, и между тем, как непредвиденная буря станет над твоею головою, ты будешь спать; удар грома тебя разбудит, чтоб погрузить в сумрак смерти. Хитрость тут надобна.
Говори.
Мне сказали намерение двух молодых гостей, Октавия Корабелло и Петра Оридани.
К чему предисловие! Они хотят получить от меня Эмилию, дочь жены моей!
Да! люди молодые, благоразумные — и влюбленные. Назначь им Эмилию в цене, чтоб они доставили тебе детей старого Кордано.
Довольно глупо! Разве мои собственные глаза меньше могут видеть?
Не будь столько самолюбив, Сатинелли! Притом же их здесь не так боятся, не так остерегаются, как тебя.
Поэтому их должно сделать участниками сей тайны?
Совсем нет. Они должны искать, не зная сами кого. Довольно, если они найдут молодых Кордано, хотя и не будут знать, на что они их ищут. Мы их пошлем в ту деревню, там проживут они... Браво! Я еще кой-что вспомнил! Там должны они сказаться нашими сильными врагами. Везде кричать об обидах, об отмщении. Тихонько будут набирать шайку, куда непременно — если только существуют — дети его пристанут.
Выдумка бравая. Я согласен. За сию только, а не за другую цену могут они выйти из замка невредимо. Введи их.
Что сказал ты, Сатинелли?
Они влюблены — от них всего надеяться можно! Введи!
Ты удивляешься, Рапини? Гм! кому удивляешься ты? Или я столько буду глуп, что сам привезу их для Эмилии? Или другой украсит грудь свою тою розою, которой шипы растерзали мое сердце?
Так, она знает о Лорендзе Кордано? Так, она знает об ее участи и осмеливается так говорить со мною? Безумная, безумная! Или я, которой не пожалел красоты и добродетели, пожалею ее — томный, вечно ноющий остов? Или я, которой не убоялся грома небесного, проливая кровь красоты, мною обожаемой, убоюсь воплей и стонов презираемого творения? Непонятно! Она знает участь Лорендзы — и не трепещет! Быть не может — она не знает о ней. Но если и знает... Гм! если знает! Мне должно видеться с Эмилией!
Его нет. Странно. С ним что-то сделалось. Чем ближе подъезжали к замку, тем делался он мрачнее. Ты приметил это, Корабелло?
ebooksa