Софья Романовна и Петр Петрович Матвеев медленно шли берегом. Молчали… Когда-то совместные прогулки по воскресным дням были для них традиционными и чуть ли не священными. Вспоминали и разговаривали о самом дорогом, заветном. И куда-то исчезал груз прожитых лет. И Петру Петровичу становилось хорошо, как в детстве. И мать чувствовала себя молодой. Молодой и счастливой. И все еще было впереди…
Жаль, но за последние два-три года эта семейная традиция была утрачена. Начала страдать радикулитом Софья Романовна, частенько неотложные дела выпадали на воскресенье у Петра Петровича. А может, просто что-то надломилось у Матвеева в душе, и потребности подобного общения с матерью больше не возникало. Трудно сказать. Он не пытался, не хотел разбираться в этом. Даже вздрогнул, когда сегодня утром Софья Романовна предложила «тряхнуть стариной» и совершить недальнюю прогулку вдоль озера.
Ветра не чувствовалось. Пахло песком и сосновой смолою.
— Ты мне не нравишься, — сказала мать сыну.
— Давно? — спросил он, конечно же, предвидя ответ.
— Последнее время. — Она вздохнула совсем не молодо.
Он понимающе кивнул:
— Последнее время мне не очень-то весело.
— Почему?
— Я бы хотел начать жизнь сначала. Я хотел бы стать врачом. И оставаться им до самой смерти.
Она иронически посмотрела на сына. Сказала:
— Милый мальчик, значит, именно это твое желание и послужило причиной романа с молодой врачихой?
— Я не об этом, мама. Ты совершенно меня не поняла. Я хочу сказать, что в мире нет более иллюзорной а более неблагодарной профессии, чем профессия начальника. Сегодня все, завтра ничто.
— Вот как? — Если она и удивилась, то скрыла это.
— Я хотел бы иметь в жизни конкретную специальность. Такую, чтобы никто не мог ее у меня отнять. Сколько бы лет мне ни исполнилось: пятьдесят, шестьдесят, семьдесят…
— Об этом надо было думать раньше, — ответила мать сдержанно.
— Мне нечего возразить.
— И очень хорошо… Потому что, как известно, каждая медаль имеет две стороны. Я не стану утверждать, будто ты не прав, будто слова твои чистое нытье и глупость. Да, все верно… Человек имеет право на конкретную специальность. И это его личное счастье, если он ее имеет. Но разве твоя работа, твоя деятельность не приносила пользы обществу, людям? Разве она была бессмысленной?
— Мне обидно, — глухо признался он.
— Обида не лучший советчик для решений и выводов.
ebooksa