— А что он делает ночью?
Раш уже нажимал на кнопки радиотелефона, и вопрос повис в воздухе. Голос в трубке деловито произнес: "Алло?"
— Привет, Майкл, это Раш. На каком я свете? Пока на этом, но собираюсь на тот. Угадал, в твои края, — засмеялся он, и тут же лицо у него вытянулось. — Да что ты? И когда вернешься? Нет, не возражаю. Нет, не один. Спрашиваешь! — он весело подмигнул Эмили. — А как твои девочки? Да, эта знает себе цену. А Грета? С кем, с этим кобелем? Ты же говорил "через мой труп"! Прямо шекспировские страсти. А как наша старушка Вивьен поживает? Ощенилась?..
Он закатил глаза и, прикрыв ладонью трубку, пояснил для Эмили:
— Не дом, а какой-то собачий Голливуд. Ну, ты увидишь.
И вдруг протестующе закричал в трубку:
— Э-э, нет, мы так не договаривались! Нет уж, дудки! Где я с ней буду охотиться? В Люксембургском саду? Короче, мы тебя еще застанем? Точное время я сообщу. Да. О’кей, Майк. Ну все, до встречи.
— Нас ждут, — сказал он, кладя трубку.
— Не поздновато? — она посмотрела на часы.
— К нему никогда не поздно.
Они подъехали к роскошному магазину. До закрытия оставались считанные минуты, но Рашу здесь обрадовались так, словно ради него все готовы были задержаться на работе до утра. Он предложил Эмили походить по залам, а сам уединился с мадам Риволи, владелицей магазина.
— Будем делать из Золушки принцессу? — она улыбнулась ему как старому приятелю или даже больше, чем приятелю.
Он покачал головой:
— Я хочу, чтобы ты отнеслась к этому серьезно.
— Ко всем твоим увлечениям я отношусь серьезно. Итак, я тебя слушаю.
— Полный гардероб на семь дней.
— Ого.
— Сан-Франциско. Потом Лос-Анджелес. Темы я, кажется, придумал.
Мадам Риволи вызвала трех девушек и раскрыла блокнот, приготовившись записывать.
— Я, правда, не уверен, что у вас есть все необходимое.