Молчание было ему ответом.
Он решил подняться на второй этаж.
Шаги гулко отдавались в пустом и тихом доме. Здесь, у лестницы на втором этаже, они с Кристи в прошлый раз встретили детей Грузинцева и Влады: Лизоньку-младшую и малышек.
Он прошел по коридору. Вот комната, где они останавливались с Кристиной. Нажал ручку. Дверь не заперта. Заглянул. Все как тогда: стерильная чистота, похоже на номер роскошной гостиницы.
Пошел по коридору дальше. Вот супружеские апартаменты – туда он нацеливался пробраться ночью и похитить перстень с руки спящего Грузинцева. Ах, если б он знал, как все получится, – не стал бы ничего затевать, остался бы чист, не сидел под подпиской!
Он открыл дверь в семейное обиталище. Здесь располагалась, как оказалось, не просто спальня. В опочивальню вела распахнутая дверь, а в качестве предбанника перед ней размещался – будуар? Мини-гостиная? Кабинет? Книжные полки, фривольная графика по стенам, трюмо. Дубовый стол, на нем – распахнутый ноутбук. На столе – недопитая чашка чая.
А еще – опрокинутый набок стул.
А на полу – почти под столом – бездыханное тело.
Раскинулось в неудобной позе. Халатик распахнулся, обнажив красивые ноги. На губах – пена.
Это была хозяйка, Влада. Неподвижная. Не дышащая.
Богоявленский бросился к ней. Пульса нет. Тело уже чуть похолодело.
Наверное, смерть наступила полчаса-час назад.
Странно, но в этот раз он не почувствовал ни страха, ни потрясения, ни даже жалости. Ничего, кроме холодной злости. «Кто-то хочет меня подставить. Кто-то? – переспросил он сам себя. – Но кто знал, что я должен оказаться здесь? Только один человек – Колонкова-старшая. Значит, она и подставила. И убила? Свою собственную дочь? Как раньше отравила зятя? Ради чего? Зачем? А может, Влада покончила с собой? Но почему сейчас? Только для того, чтобы меня подвести под монастырь? О, думать так – настоящая мания величия».
Эти мысли вихрем пронеслись у него в мозгу, а потом он понял: чем раньше сообщит о случившемся, тем лучше – иначе любой, кто вдруг застигнет его, удвоит подозрения.
С мобильного телефона он набрал 112.
– Я хочу сообщить о смерти человека.
Оператор заставила его представиться. Он назвался, продиктовал адрес и имя жертвы.
Подумалось: «Если стервятники-журналисты слушают переговоры полиции и звонки в спецслужбы (а они слушают) – о, какой для них появился лакомый кусочек! Или Колонкова напрочь остановила публичные разговоры о своей семье? Но на каждый роток не накинешь платок, кроме газетки «ХХХпресс» есть и другие, и телеканалы тоже. Скоро здесь будет не продохнуть от полиции, следователей и прессы».
Ледяное спокойствие и злость пока не оставили его. Он решил осмотреть место преступления. Все-таки он знал о семье Грузинцевых – Колонковых больше, чем полисмены и следаки. Ему хотелось найти то, что помогло бы ему понять происходящее – и оправдаться в том, чего он не совершал. В этот раз повесить на него убийство найдется гораздо больше оснований.
Ноутбук, стоявший на столе, оказался не закрыт, и он оживил экран. «Плевать, что обнаружат мои отпечатки. Их и так тут всюду полно». Пароля не понадобилось, и перед ним открылся рабочий стол. В качестве заставки – три девочки, дочки Влады: постановочное студийное фото, все в белых платьицах, Лизонька-младшая в центре, малышки по краям.
ebooksa