Второе сердце

— Так бы и сразу! В колдоговоре что записано по части обеспечения выезда трудящихся на природу, помнишь?

— Помню!

Прошин встал и направился к пишущей машинке. Он успел снять чехол и переложить листы бумаги копиркой, когда раздался стук в дверь.

— Входи, кто там…

Вошел Алексей.

— Здравствуйте, Иван Михайлович!

Прошин несколько мгновений молча смотрел на него, потом быстро шагнул навстречу, радостно заулыбался.

— Бобриков!.. Ле-ха! Здорово, Леша, здорово!

— Здравствуйте!

— Это наш председатель профкома, — кивнул Прошин на Кобозова, тряся руку Алексея.

— Добрый день!

— Здравствуйте. Кобозов. — Председатель — тоже за руку — поздоровался.

— Значит, вернулся, Леша? Вернулся… Погоди, ты, если мне память не изменяет, к зиме должен был, того-этого… развязаться?

— Точно, Иван Михайлович. Скостили полгода, получилось — к лету.

— Полгода — и то хорошо! Да ты присядь, присядь! Посидим — потолкуем: не вчера, чай, расстались.

— Я не помешаю? — прервал собравшийся было уйти, но раздумавший Кобозов.

— Не помешаешь, не помешаешь… Ну что, Алексей, как там… того-этого?

— Да… В другой раз лучше, Иван Михайлович, про это. И что рассказывать?! Как говорится: чтобы все понять — самому побывать надо, а этого я, конечно, никому не пожелаю.

— Пожалуй… Ладно, Леша! Что было — то было, прошло и скоро быльем порастет. Главное — вернулся! Ты на каких работах вкалывал? Не шоферил?

— Нет, хотя можно было: сразу почти предлагали — на самосвал. Но я не захотел, Иван Михайлович. Я там бульдозер освоил.