— Новое в ботанике: гибрид сирени с гвоздикой! А букет теперь — нормальный, по всем правилам!
— Как твой грипп?
— Кончился грипп! На работу меня выписали с завтрашнего дня.
— Иван Михайлович обрадуется: жаловался, когда я заходил, что совсем замотался, все самому приходится делать.
— Ничего, не перетрудится Иван Михайлович!
— Что ты так сурово?
— Надоел он мне — во как! Хоть и неплохой дядька, а осточертел! За время болезни отдохнула от него малость, и то благодать!
— Мужик он действительно хороший, я его очень уважаю и люблю. Не знаю, чем тебе не пришелся?
— Да с ухаживаниями своими!.. Следит за каждым шагом: куда? зачем? кто звонил? Пригласит в кино — причем в рабочее время всегда, после работы он вечно домой торопится, — откажусь: почему да отчего? «Есть у тебя кто-то, Вероникочка, чувствую, что есть…» Я ему однажды прямо сказала: есть! А он: «Кто такой, почему не знаю?..» Когда я к тебе первый раз собралась поехать — едва упросила его подписать заявление за свой счет. «Для чего тебе целая неделя, по каким таким семейным обстоятельствам? Скажешь — подпишу…» Мне уж пригрозить пришлось, что отнесу заявление прямо главному инженеру, тогда только поставил свою закорюку.
— Ну, Михалыч! Влюбился, что ли?
— Да бес с ним! — Вероника обмахнула лицо букетом. — Тепло… Дождались наконец-то лета… А помнишь, какой мороз был, когда я к тебе приехала? Пурга мела — страшная! От автобусной остановки мы километра два по голому полю шли: думала — точно замерзну! Хорошо, что женщина одна помогла, мы с нею в автобусе познакомились — сидели рядом. Разговорились, пока наш «пазик» заносы да ухабы одолевал. Она меня сразу, только глянула на мою сумку, спросила: «Туда?» Я кивнула. «К кому?» — «К брату», — отвечаю. «А я, говорит, к сыну…» Он у нее за драку попал: выпили с приятелями перед уходом в армию, ну и поцапались за здорово живешь с какими-то мужиками в закусочной… Славная оказалась женщина — и сумку мне дотащить пособила, и подбадривала по-всякому…
— Плохо подбодрила — если ты сразу же плакать начала…
— Не сдержалась я… Увидела тебя в арестантском и… А потом смертельно себя ругала: и так-то ему не шибко весело, а тут еще — любуйся, как я нюни распускаю…
— Я, честно говоря, не верил, что ты приедешь. Пять раз письмо перечитывал — все одно: не верил. Зато во второй раз ни минуты не сомневался, сразу обрадовался и дни до приезда считать начал.
— Летом мне никто уже помешать не мог: мой отпуск, законный, сама себе хозяйка!
Алексей вдруг помрачнел.
— Лариса вот ни разу не приехала…
— Куда ей — у нее дочка на руках!
— Могла бы на время у матери пристроить.
— Легко вам, мужикам, рассуждать!
ebooksa