Зима в Мадриде

22
18
20
22
24
26
28
30

— Нам сообщили, что Франко ведет переговоры о поставках продовольствия с Аргентиной. А те захотят получить оплату, да, Толли?

— Да, сэр.

Хиллгарт кивнул и откинулся на спинку стула:

— Что бы Форсайт ни предлагал, думаю, вам следует проглотить наживку. — Он мягко рассмеялся. — Нет, не совсем так. Вы — это наживка, а он — рыба. О’кей, Толли. Деньги.

Толхерст раскрыт папку и с очень серьезным видом посмотрел на Гарри:

— Вам разрешено инвестировать до двух тысяч фунтов в любое законное предприятие, какое ни предложит Форсайт. Если он попросит больше, можете обратиться к нам. Деньги мы найдем, но вы должны показать Форсайту свою банковскую книжку, чтобы убедить в наличии у вас средств.

— Вот она.

Гарри подал капитану небольшую картонную книжечку. Хиллгарт внимательно ее изучил:

— Тут большая сумма.

— В двадцать один год я получил капитал, оставленный родителями. И мало трачу.

— Вам нужно немного пожить, — заметил Хиллгарт. — В вашем возрасте я управлял оловянными копями в Боливии, чего бы я не отдал тогда за пять тысяч фунтов.

— Очень удобно, что Бретт их не растратил, — сказал Толхерст. — Лондон не любит фальшивых банковских книжек.

Хиллгарт по-прежнему не отрывал от Гарри больших карих глаз. Тот слегка заерзал, вспомнив, что не рассказал им про Энрике. Это казалось каким-то глупым упрямством, но он смолчал. Кому хуже, оттого что он помог бедняге?

— Маэстре говорит, сердце его дочери разбито, вы не звонили ей после посещения Прадо, — сказал Хиллгарт.

— Честно говоря, я предпочел бы больше не встречаться с ней, — помявшись, ответил Гарри.

Капитан прикурил «Голд флейк», поглядывая на Гарри поверх огонька зажигалки:

— Прелестная маленькая сеньорита, я вам удивляюсь.

— Она совсем ребенок.

— Жаль. Могло быть полезно с точки зрения дипломатии.

Гарри не ответил. Он лгал Сэнди и Барбаре. Разве этого не достаточно? Стоило ли добавлять еще и Милагрос?