– С чего вы взяли?
– А если комендант дознается?
– С какого перепугу? На дворе темно, хоть глаз выколи, льет как из ведра, все дрыхнут без задних ног… часовые даже не заметят.
– Не забывайте, в замке находится кардинал Ришелье.
– Да, но он заперся у себя в покоях, куда никто не смеет и носа казать. Будьте пойкойны, о сне он помышляет больше, чем обо все другом, а знатный отдых ему очень даже нужен, особливо нынче.
– А почему – особенно нынче?
– Потому что он весь вечер напролет допрашивал человека в красной мантии.
– Какого еще человека?
– Одного из главарей горских повстанцев… священника, которого все зовут преподобным Маркизом. Может, слыхали?
– И не раз.
– Он, как вы, верно, знаете, сподвижник Лакюзона и Варроза.
– Думаю, казнь последовала сразу же за судилищем – и ваш преподобный Маркиз сейчас, наверно, уже в ином мире.
– Нет, казнить его, кажись, должны завтра поутру.
– Ах, значит, поутру…
– Да, монсеньор кардинал велел отвести его в часовню, чтоб он покаялся в своих грехах да попросил у Бога прощение… Он такой добрый христианин, что монсеньор кардинал… В конце концов, святой отец, как сами видите, никакой опасности на самом деле нет, так что сейчас самое время пойти да собрать ваше золотишко.
– Может, оно и так, но…
– Мы прогневим Бога, – прервала его матушка Фент, – ежели позволим прибрать его к рукам какому-нибудь прощелыге, ведь он, как пить дать, все пустит на неблаговидные дела.
– Уж конечно… конечно.
– А мы – на спасение душ всех грешников. Как думаете, святой отец?
– Да-да, правда ваша, и раз вы согласны…