— Это точно он! Что нам теперь делать?
По предложению Тиллотсона они пообедали, и все послеобеденное время Гловер курил, пока его приятель шатался по набережной. После чаю нетерпение взяло верх над осторожностью, и, надвинув шляпу на лоб, он тоже вышел из гостиницы. В пятидесяти ярдах перед «Чайкой» торчал столб, и Гловер вместе с другом прислонились к нему, внимательно разглядывая палубу шхуны.
— Вон трое из них идут на берег, — вдруг произнес Тиллотсон. — Глядите!
Затаив дыхание, они следили за тем, как экипаж медленно удаляется, и подобрались поближе с приближением сумерек.
— Вон, вон этот Уилсон! — прошептал Гловер. — Не смотрите туда!
— Зачем же вы мне его показываете? — рассудительно заметил Тиллотсон.
— Он и еще один ступили на берег, — взволнованно продолжал Гловер. — Штурман, наверное. Это ваш шанс. Уведите старика, и я вас щедро отблагодарю, честью клянусь.
— «Щедро» — это насколько? — поинтересовался Тиллотсон, у которого сердце билось куда медленнее, чем у его друга.
— На пять фунтов, если увезете его в Лондон, — пообещал Гловер. — Идите же. Я побуду здесь.
Выяснив деловые отношения, Тиллотсон направился к шхуне, подкручивая на ходу свои жиденькие усики. На палубе был только один мальчуган.
— А капитан Гетинг на борту, старина? — как можно более дружелюбно спросил Тиллотсон.
— Кажется, внизу в каюте. — Генри указал большим пальцем на трап.
— Я бы хотел с ним повидаться.
— Не имею ничего против, — ответил Генри.
Восхищенный таким успехом, Тиллотсон поднялся на палубу и беспечно огляделся.
— Он мой старый друг, — доверительно сообщил он. — А что это вы курите?
— Махорку, — прозвучал ответ.
— Попробуйте сигарку, — предложил Тиллотсон, доставая конверт с тремя сигарами. — Довольно неплохие, смею заметить.
Обрадованный Генри взял одну и, похрустев сперва ею над ухом, понюхал ее со знанием дела, в то время как мистер Тиллотсон не торопясь спускался в каюту.
На столе стоял поднос с остатками чаепития, а во главе сидел старик, сложив перед собой руки.