Гунилла вздохнула:
— Именно это я пыталась сказать. Что еще?
— Это все.
— Нет, не все…
Гунилла не отрывала взгляда от Томми. Он опустил глаза.
— Она утверждает, что работая таким образом — независимая группа, непрозрачность, частные помещения и так далее, — ты создаешь собственную структуру, которую планируешь возглавить, когда через несколько лет произойдет реорганизация полиции.
— Да? И что?
Томми пожал плечами:
— Вот что она говорит.
— Что я работаю, выкладываясь на полную катушку?
Янссон вздохнул:
— Никто не реагирует… пока. Но если она будет продолжать высказываться вслух по этому поводу, кое-кто начнет волноваться и задавать вопросы. Томми заговорил совсем тихо: — Послушай меня, Гунилла. Если ты опростоволосишься, если окажется, что у тебя не так много материала, как тебе бы того желалось, я хочу, чтобы ты сообщила об этом мне. Я защищал тебя раньше, намерен защищать и в будущем… Но если я замечу, что ты неоткровенна со мной…
— Не волнуйся, — так же тихо ответила она.
Томми почесал ухо сгибом пальца.
— А я и не волнуюсь…
Тут она рассмеялась:
— Да нет же, волнуешься.
Он не ответил.
— Давай придерживаться договоренности, которая была у нас с самого начала, Томми.
— Какой договоренности?