Ее андалузский друг

22
18
20
22
24
26
28
30

По-прежнему стоя на четвереньках, он расстегнул пуговицу на брюках, потянул молнию, засунул туда левую руку. Он не хотел этого делать, но не мог сдержаться. Ларс закрыл глаза и занялся с ней любовью в своих фантазиях. Она со сладким стоном произносила его имя, просила еще, гладила его спину, говорила, что любит его. Крылья бабочки грохотали по оконному стеклу. Кончая себе в брюки, Ларс поцеловал воздух. После этого на него обрушилось состояние полной опустошенности.

Тихонько спустившись по лестнице, он прошмыгнул через гостиную и вышел из дома тем же путем, которым пришел.

Смотреть друг на друга им не хотелось. Андерс сидел, повесив голову, Хассе то и дело вздыхал. Они сидели в машине Андерса, припаркованной на Бастугатан. Молчание нарушил Хассе:

— Ты такое раньше делал?

Некоторое время Андерс смотрел в темноту, потом кивнул.

— И как?

Андерс не хотел пускаться в детали. Засунув руку в карман, он порылся, протянул Берглунду на ладони две беленькие таблетки.

— Что это?

— Это помогает. Прими две.

— Я не принимаю таблеток.

— Ты что, идиот?

Хассе не понял:

— Что?

— Прими, я сказал!

Андерс выкрикнул эти слова, вздохнул и облокотился на дверь, продолжая смотреть в темноту. Ханс положил таблетки в рот и проглотил.

Время тянулось медленно. Казалось, оно просачивается сквозь тяжелые толстые стены, словно желая причинить им страдания, дать возможность выбора. Андерс ненавидел это чувство. Он все время поглядывал на часы. За пять минут до назначенного момента он открыл дверь машины:

— Пошли.

Они вышли, приблизились к подъезду, вошли при помощи кода и поднялись по каменной лестнице.

На двери была табличка — «М. Даль». Ниже скотчем прилеплена бумажка, написанная от руки: «С. Юнссон».

Они прислушались, но все было тихо. Андерс начал вскрывать замок. Таблетки подействовали — руки у него не дрожали, сомнения улетучились. Замок открылся. Стоя в полной тишине, они внимательно прислушивались в поисках посторонних звуков.