Остальные придворные последовали его примеру, и царица улыбнулась:
– Поднимись, Панек, и доведи до конца то, что начал. Благодаря тебе Египет и Рим связаны теперь золотыми узами. Именно этого я и хотела, и твой повелитель тобой доволен.
Панек метнул взгляд в сторону Птолемея, молча смотревшего на них. Фараон медленно кивнул.
– Мой брат и я приняли решение, – нежно ворковала Клеопатра. – Твоя служба кончена, Панек. Мы вернемся к управлению Верхним и Нижним Египтами. Но твой труд не останется без вознаграждения.
Птолемей протянул сестре перо, и царица вывела на свитке резолюцию: «Да будет так». На листах папируса был записан торговый договор. Он весьма тормозил развитие Египта, не говоря уже о десятой доле государственного дохода, которую ежегодно придется отсылать в Рим. Со своей стороны Юлий сделал ошеломляющий жест – вернул Египту Кипр, принадлежавший ему три столетия назад. Такое великодушие со стороны римлянина глубоко озадачило Панека; советник не знал, что эта мысль принадлежала Клеопатре. Кипр потеряли после смерти Александра; несколько недель унижения фараона – не слишком высокая цена за возвращение острова.
Панек понял, что за переговорами стояла царица. Это из-за нее даром пропали все его хитрости и сорвались планы. Вельможа стоял, словно пришибленный, и низко кланялся божественной чете.
– Я с нетерпением жду твоего возвращения, повелитель, – обратился он к Птолемею.
– Фараон вернется завтра на рассвете, – пообещал Юлий, прерывая их обмен взглядами.
Панек взял свой свиток с договором и вышел, за ним последовали помощники и рабы. Напряжение сразу спало, и Клеопатра повернулась к брату и обняла его:
– Теперь ты настоящий фараон, Птолемей. Отец был бы рад. Я прикажу убить Панека, а мое войско защитит тебя.
Мальчик в ответ обнял сестру, глядя через ее плечо на Цезаря.
– Странный ты человек, римлянин, – произнес он. – Моя сестра тебе доверяет. Но я не знаю, достаточно ли этого.
– Тебе нечего меня бояться, – заверил Юлий.
Птолемей кивнул:
– На рассвете я выйду и покажусь людям – пусть видят, что со мной ничего не случилось. Отныне все изменится. Я больше не позволю разлучить меня с супругой.
Он смотрел уверенно, и Юлий гадал, знает ли Птолемей о его истинных отношениях с Клеопатрой. Их брак представлялся Юлию смехотворным, и он даже не считал, что встал между мужем и женой. Да и неизвестно, был ли Птолемей настоящим мужем царице. Несмотря на их близость, Клеопатра оставалась для Юлия загадкой. С нее вполне станется вежливо дать отставку римлянину после того, как он помог ей вернуть трон.
– У меня есть для тебя подарок, – сообщил Юлий Птолемею и сделал знак стоящему неподалеку оружейнику Десятого легиона.
Вперед вышел крупный солдат и протянул сверток, из которого консул извлек маленький гладий – точно по руке Птолемея. Фараон взял оружие, и глаза его загорелись от радости. По приказу Юлия Домиций учил мальчика кое-каким простейшим приемам, но обычный гладий был для ребенка слишком тяжел. Новый клинок оказался в самый раз, и на лице консула засияла такая же мальчишеская улыбка, как и у фараона.
– Он великолепен, – признал Птолемей, гладя большим пальцем рукоять, покрытую кожей и обвитую медной проволокой.
Юлий кивнул: