Там совершались таинственные, непонятные ритуалы, а Юлий, пожалуй, ничего этого и не замечал – в таком он был смятении.
Вопрос, казалось, заставил его немного прийти в себя.
– Птолемей Цезарион, – с гордостью произнес Юлий. – В нем соединятся два великих рода.
– И ты покажешь сына на Форуме, – напомнил Брут.
Юлий просиял:
– Непременно. Он чуть-чуть подрастет, и мы поедем в Рим. Сирийский царь пригласил меня в гости, и я отправлюсь вместе с Клеопатрой. Потом на Крит или, быть может, на Кипр, затем в Грецию и, наконец, домой. В Риме будет лето, я приду на Форум и подниму мальчика, чтобы показать его римлянам.
– Если ты намерен основать династию, тебе предстоит серьезная борьба, – пробормотал Брут.
Юлий покачал головой:
– Не теперь. Разве ты не видишь – легионы мне послушны, а в сенат наберем подходящих людей. Понимают это римляне или нет, но империя уже существует. В конце концов, кто может мне противостоять? Помпей был последним.
Брут кивнул; глаза у него потемнели.
Спустя час выбежал Созиген, такой взволнованный, что даже стражники удивились. Он просто сиял – словно в том, что происходило, имелась его личная заслуга.
– У тебя сын, Цезарь, как я и предсказывал. Ты хочешь войти?
Юлий хлопнул старика по плечу, и астролог пошатнулся.
– Покажи мне его!
Брут не пошел за ними, он остался, дабы сообщить радостную весть легионам, собравшимся к рассвету у ворот царского дворца.
Полог у постели подняли, чтобы Клеопатре не было душно. Побледневшая царица выглядела изможденной и как будто удивленной, под глазами легли тени. Молодая рабыня осторожно вытирала испарину с ее лба. Юлий бросился к возлюбленной, не обращая внимания на многочисленных слуг, суетящихся в спальне.
Клеопатра кормила лежащего рядом с ней младенца – мальчика, которого Юлий ждал так долго; упругая грудь почти полностью закрыла крошечное личико.
Юлий присел на ложе и нагнулся к ним, не замечая рабыни, поспешившей исчезнуть. Царица открыла глаза.
– Моя прекрасная повелительница, – ласково шепнул Юлий, улыбаясь ей, – Созиген сказал, что это мальчик.
– Старик совсем загордился, – ответила Клеопатра и слегка вздрогнула – ребенок сильно сжал десны. – У тебя сын, Юлий.