Орден Харона

– Дункан? – удивилась Элизабет.

– Добрый вечер, Элизабет. Чем это у вас так вкусно пахнет? От запаха специй прямо слюнки текут.

– Нас отправляют на задание? Новый контракт? – спросила Элизабет, немного смутившись оттого, что до сих пор не привыкла к своей новой роли.

– Без паники! – успокоил ее Дункан, приближаясь к плите. – Кинжал, который я вам дал, до сих пор при вас?

– Конечно!

Он надеялся, что Элизабет уйдет искать кинжал, но та не двигалась с места. Она ждала хоть каких-то объяснений или по крайней мере вежливой просьбы, прежде чем отправляться куда бы там ни было. Ведь Тёрнер просто заявился к ней без всякого предупреждения. Дункан заметил на столе серебряный кинжал в футляре. Доктор обошел Элизабет, направился прямо к оружию и принялся внимательно его рассматривать.

– Какие-то проблемы, Дункан?

– Вы же не вскрывали им письма, я надеюсь? – сказал он с упреком в голосе.

– Какие глупости! – возразила Элизабет, которая уже заметила по тону Тёрнера, что кинжал для него много значил. – Я обращалась с ним осторожно.

– Надеюсь.

– Похоже, вам дорог этот кинжал, Дункан. Почему вы тогда мне его доверили?

Тёрнер посмотрел на Элизабет и выдержал паузу. Он положил кинжал на стол и кивнул в сторону дымящегося на плите блюда.

– Хватит на двоих?

– Наверное, – вздохнула Элизабет. – Но знайте, это просто суп, если вдруг вы надеялись на что-то посытнее. Присаживайтесь.

– Прекрасно, потому что сегодня вечером мы с вами прогуляемся.

– Но вы же сами сказали, что никакого задания нет! – воскликнула Элизабет.

– А кто говорит о задании? – ответил он, улыбнувшись.

Элизабет закатила глаза. Она надеялась, что однажды Тёрнер научится предупреждать, прежде чем впутывать ее в свои темные дела.

Луна висела высоко, и ее отраженный свет с трудом пробивался сквозь кроны деревьев в лесу. Элизабет вдохнула полной грудью окружающие запахи. Пахло сухой травой после жаркого дня, свежестью ручья, бегущего где-то вдалеке, и лисой, которая уже некоторое время шла по пятам за Элизабет и Тёрнером. Девушка почти привыкла к своему сверхъестественному обонянию, но ночью в лесу всё чувствовалось еще сильнее, еще ярче, и, если бы Тёрнер не вел ее куда-то, она бы присела полюбоваться звездами сквозь ветви деревьев.

– Вот мы и пришли! – бросил Тёрнер, когда они добрались до освещенной лужайки.