– Сколько тебе лет?
– Сорок лет, Саиди.
– Это хорошо. В твои годы я уже был президентом страны…
Хусейн Камиль задрожал как осиновый лист, и видимо, дядя это заметил.
– Ты боишься наказания? Но за что?
– За то, что я недостаточно делаю для процветания Ирака, Саид Раис – униженно сказал Хусейн Камиль
– Вот как? Мне доносили, что ты работаешь хорошо. Даже русские тобой довольны. Как его там, этого генерала…
– Мокроус. Генерал Мокроус, Саиди Раис.
– Да…
– Что ты можешь сказать о русских?
– Они помогают нам. Строят заводы.
Камиль умышленно оглуплял речь – он хорошо знал, что может успокоить людоедскую подозрительность дяди. Дураков он не боялся.
Хусейн щелкнул языком, выражая свое разочарование.
– Ты принес документы? Или только слова, которые для меня значат не больше издаваемого ишаком рева?
Хусейн Камиль раскрыл портфель, начал выкладывать на маленький столик документы.
Саддам просматривал документы быстро и внимательно. Многие его приближенные так и не могли понять – вникает ли Саид Раис в технические детали, или просто запоминает какие-то куски и все. На заседаниях различных органов дядя иногда мог ввернуть такой вопрос, что холодный пот пробивал даже многое повидавших министров. Про себя – Хусейн Камиль знал, что по крайней в оружии дядя разбирается.
Оружие – это власть. По крайней мере – здесь.
– Я вижу, что нам поставили недостаточно вертолетов – проговорил Саддам, ткнув пальцем в один из документов.
– Это так, Саиди, но советские обещали допоставить их до конца года