Саид Раис посмотрел на племянника – мало кто мог выдержать этот взгляд…
– Когда ты идешь в бой, ты берешь в руки меч, но не обещания!
– Да, это так, Саиди Раис
– Бой может начаться в любой момент, и я хочу встретить врага во всеоружии. Советские специально не поставили нам вертолеты?
– Советские извинялись и сказали: это потому что американский флот перекрыл Залив. Они ищут другие пути.
Камиль угадал – глаза дяди вспыхнули злобой…
– Американцы…
Договорить Раис не успел – что-то произошло. Хусейн Камиль потом никак не мог восстановить последовательно событий: вот он стоит перед дядей… и вот он уже лежит, и дядя тоже лежит и голова как чумная, в ушах боль и звон, миллионы цикад стрекочут как сумасшедшие. А вот – подскочили люди в черной форме и потащили их куда-то…
Конечно же, это было покушение. Очередное, которое уже по счету. На сей раз – заговорщики использовали авиацию: офицер-заговорщик поднял в воздух новейший Мираж и сбросил две бомбы весом по пятьсот килограммов каждая на тикритский дворец Саддама. К счастью – оружие было неуправляемым, и бомб весом в тонну не нашлось, и пилот промахнулся. Одна из бомб и вовсе упала в реку, другая – ударила по Тикриту рядом с дворцом.
Но все-таки – откуда-то летчик знал, где и когда будет Раис. А это – было уже предательством.
Когда Хусейн Камиль пришел в себя – он увидел Раиса. Раис, в своем черном берете и полувоенной форме – сидел на кушетке и смотрел на него. А где-то вверху – горела и чуть покачивалась голая, мощная лампочка.
Подземелье! Склеп! Бомбоубежище.
Раис, не отрываясь, смотрел на него. Хусейн пошевелил головой, глаза залило светом – но он увидел Абу, волосатого, похожего на обезьяну личного охранника Раиса. Никто не знал, кто такой Абу, откуда он взялся, если ли у него семья. Просто он однажды появился возле Раиса и все. И Раис – если и кому то доверял в этой жизни, так только Абу, молчаливому, сильному как горилла, преданному. Говорили, что Абу даже не иракец, что он перс, приговоренный исламским трибуналом к смерти и бежавший из соседней страны. Присутствие здесь Абу могло означать только большие неприятности.
– Это не я! Клянусь Аллахом, Абу Кусаи, это не я!
Хусейн Камиль попытался встать с кровати – но ноги его, парализованные страхом отказали, и он так и пополз к Раису по бетонному полу.
– Это не я! Я ничего не знал! Я никому не говорил!
Раис какое-то время смотрел на пресмыкающегося у его ног человека, потом протянул руку и похлопал его по плечу.
– Я знаю, это не ты, Камиль.
– Да, да…