ДЕРЕВЬЯ
После уроков садим деревья в будущем Комсомольском парке. Копаем втроем яму, иногда сталкиваясь лбами. Лопаты новенькие, вдвойне тяжелые.
Наливаем в яму воды — вода сразу становится коричневой, пенистой.
— Хочешь кофе? — говорит Богдан нашему напарнику, толкая его к яме.
Вытаскиваем длинные извилистые деревца из кузова с откинутым бортом. Там целый ворох деревьев, они цепляются друг за друга, когда их тащишь.
— Тише, тише! — кричит учитель. — Вы кору оборвете!
Я держу дерево. Корни у него смешно растопыренные, в земляных крошках. Оно толстенькое, розовое, с прозрачной нежной корой.
Сажаю. По рыхлой земле, ветвясь во все стороны, тянутся ручьи пены. И вот дерево торчит — голое, чужое пустырю.
— Слышь, а у лопат ручки — деревянные!
— А какие же?!
— Значит, на каждую ручку — дерево! — Богдан важно поднимает указательный палец.
— Вот глупости! — смеется учитель.
Но как-то неуверенно.
УМЫВАЛЬНИК
В соседнем дворе был общий умывальник. И летом многие умывались во дворе.
Длинный деревянный желоб-многоножка, над ним провисла труба, из которой во все стороны торчит множество медных кранов разных калибров — некоторые забиты деревянными пробками.
Однажды утром я забежал в соседний двор — мы играли в мяч и мяч перелетел через забор.
Там вовсю плескались разные люди!
Старик в пижаме, с махровым полотенцем, повязанным вокруг головы, мыл в тазу сливы. Вода из крана торчала, как белый веник.
Великан с голым торсом брил голову, споласкивая бритву в армейском котелке. Рядом стояла собака с длинными шелковистыми каштановыми кудрями, расчесанными вдоль всей спины на пробор.