Называя героя «Русским Пеламом», Пушкин имел в виду героя романа «Пелам, или Приключения джентльмена» английского писателя Эд. Бульвера Литтона (1828). Роман этот Пушкин читал вскоре после его выхода в свет (фамилия Пелам упоминается в «Романе в письмах» 1829 г.) и давно собирался вывести лицо, равнозначное герою Бульвера: именем Pelham назван один персонаж в «Романе на кавказских водах». По-видимому, Пушкин хотел изобразить своего героя с характером, имеющим общие черты с героем английского романа (при общем благородстве и внутренней чистоте и честности, герой этот склонен увлекаться – вплоть до того, чтобы быть неразборчивым в связях, не чуждаться дурного и даже преступного общества и т. д.), и, кроме того, в развитии действия сохранить в самых общих чертах схему романа Бульвера. Вместе с тем Пушкин хотел изобразить русскую жизнь, о чем свидетельствуют многочисленные прототипы, именами которых он называет своих героев. Таковы Федор Орлов, брат генерала Михаила Орлова, их общий брат Алексей Орлов, делавший при Николае I крупную карьеру (по ходатайству А. Орлова сравнительно мягко поступил Николай с Михаилом Орловым после декабрьского восстания). Особо отмечено в плане «общество умных», т. е. петербургская группа декабристов: И. Долгоруков, С. Трубецкой, Н. Муравьев. Введено в действие много лиц, причастных к театру: драматург Шаховской, актриса Ежова, балерина Истомина, поклонник ее Завадовский и, по-видимому, в связи с дуэлью Завадовского с Шереметевым из-за Истоминой – Грибоедов. Видную роль в романе должны были играть министр внутренних дел Кочубей (Чуколей) и его дочь Наталья. Названо и много других менее известных лиц из разных кругов русского общества. По-видимому, Пушкин хотел широко и не без сатирических черт изобразить петербургскую жизнь 20-х годов, подобно тому как Бульвер сатирически изобразил жизнь английского общества и отчасти парижского.
«В 179* году возвращался я…»*
Этот отрывок датируется приблизительно 1835 годом. Опубликован после смерти Пушкина в журнале «Современник», т. VIII, 1837 г.
«Мы проводили вечер на даче…»*
Эта неоконченная повесть Пушкина представляет собой как бы первый вариант того сюжета, который получил дальнейшую разработку в «Египетских ночах». Писана она, вероятно, в 1835 г., ранее «Египетских ночей». Наброски опубликованы в 1857 г. без стихотворной части, которая появилась в печати только в 1922 г.
(1)
(2)
(3)
(4) «Qui est-ce donc que l"on trompe ici» – неточная цитата из комедии Бомарше «Севильский цирюльник» (действие 3, явл. 11, слова Базиля).
(5)
(6) «…Вершнев, который учился некогда у езуитов…» – В черновой рукописи это место изложено так: «Вершнев, один из тех людей, одаренных убийственной памятью, которые всё знают и всё читали и которых стоит только тронуть пальцем, чтоб из них полилась их всемирная ученость». Первоначально вместо фамилии Вершнев стояло: Титов. Прототипом Вершнева был В. П. Титов (1807–1891), москвич из круга «любомудров», знакомый Пушкина, с 1828 г. живший в Петербурге.
Повесть из римской жизни*
Неоконченная повесть, сохранившаяся в черновой рукописи; в автографе названия не имеет. Повесть начата в ноябре 1838 г., но Пушкин продолжал работать над ней и в 1835 г.: к этому году относятся стихотворные отрывки, входящие в ее состав. Напечатана она в 1855 г. Сохранился план, из которого явствует, что в состав повести входил и рассказ о египетских ночах Клеопатры:
Описание дома –
Первый вечер, нас было кто и кто, греческий философ исчез – Петроний улыбается – и сказывает
Для повести Пушкин использовал рассказ Тацита о смерти консула Петрония в царствование Нерона в 65 г. нашей эры.
Петроний был автором романа «Сатирикон», в котором описывались развращенные нравы его времени. Существовало мнение, что «Сатирикон» и был предсмертной сатирой на Нерона, о которой говорит Тацит. Видимо, этого мнения придерживался и Пушкин.
(1) «Красно и сладостно паденье за отчизну» – стих из оды Горация, кн. 3, ода 2: Dulce et decorum est pro patria mori. Стих вошел в поговорку.
Марья Шонинг*