Было еще совсем светло, особенно в открытом море и на вершинах утесов. Но внизу, на берегу, смеркалось. — Сторож был поглощен своим делом: наблюдая за тем, что происходит в море, он и не подумал посмотреть назад или вниз, на подножие скалы, на которой находился. Он повернулся спиной к крутой лестнице, соединявшей площадку утеса с океаном. Там кто-то двигался, он этого не замечал. А между тем на лестнице, за выступом, притаился человек, как видно, спрятавшийся до прихода берегового сторожа. То и дело из-за скалы показывалась чья-то голова, кто-то, стоя в тени, поглядывал вверх и подкарауливал караульщика. Голова в широкополой американской шляпе принадлежала тому квакеру, который десять дней назад разговаривал в скалах Малой бухты с капитаном Зуэлой.
Вдруг сторож стал всматриваться с удвоенным вниманием. Он поспешно протер суконным рукавом подзорную трубу и быстро навел ее на парусник.
От судна отделилась черная точка.
Черная точка, походившая на муравья в море, была шлюпкой.
Лодка, очевидно, направлялась к берегу. Дружно гребли матросы, сидевшие на веслах.
Судя по всему, лодка направлялась к мысу Деколле.
Внимание берегового сторожа было напряжено до предела. Он не упускал из виду ни одного движения гребцов. Он подошел еще ближе к краю площадки.
И тут, на верхней ступени лестницы, сзади него, словно из-под земли, появился рослый мужчина, квакер. Караульщик его не видел.
Квакер постоял секунду, опустив руки с судорожно сжатыми кулаками, и взглядом целящегося охотника впился в спину берегового сторожа.
Их отделяло шага четыре. Он ступил и остановился, опять шагнул и снова остановился; шагая, он не делал ни одного лишнего движения, он словно превратился в статую, бесшумно скользившую по траве. Сделав еще шаг, он остановился снова и застыл на месте; он почти касался сторожа, все так же неподвижно смотревшего в подзорную трубу. Человек в шляпе медленно поднял крепко стиснутые кулаки, прижал их к плечам и, внезапно выпрямив руки, словно выстрелив кулаками, обрушил их на спину караульного. Удар был роковой. Сторож даже не успел крикнуть. Он упал в море вниз головой. С быстротой молнии мелькнули его подошвы. Он камнем пошел ко дну. И море сомкнулось.
Два-три больших круга расплылись по темной поверхности волн.
На траве осталась лишь подзорная труба, выпавшая из рук сторожа.
Квакер наклонился над обрывом, наблюдая, как исчезают круги, выждал несколько минут и выпрямился, напевая сквозь зубы:
Он наклонился еще раз. Ничто не показалось из глубины. Только на том месте, где утонул сторож, на поверхности воды появился бурый налет — он разливался по зыби. Вероятно, сторож, падая, разбил голову о подводный камень. Всплывшая кровь окрасила пену. Квакер запел снова, глядя на красноватое пятно.
Песенка оборвалась.
Позади него раздались слова, произнесенные вкрадчивым голосом:
— Вот и вы, Рантен. Здравствуйте. Сейчас вы совершили убийство.
Рантен обернулся и увидел шагах в пятнадцати от себя, в проходе между двумя скалами, невысокого человека с револьвером в руке.
— Как видите, да, — ответил он. — Здравствуйте, сьер Клюбен.
Человек вздрогнул: