Том 8. Труженики моря

— У ствола какой-то голубоватый отлив.

— В этом вся красота, господин оружейник. А получается он при помощи жирной сурьмы.

— Итак, решено, платим пять луидоров.

— Позволю себе заметить, сударь, что я имел честь назначить шесть луидоров.

Оружейник заговорил вполголоса:

— Послушайте, Парижанин. Пользуйтесь случаем. Сбудьте это с рук. Вашему брату такое оружие не к лицу. С ним живо попадетесь.

— Это-то верно, — подтвердил Парижанин, — вещица в глаза бросается. Человеку с положением больше подходит.

— Согласны на пять луидоров?

— Нет, шесть. По одному за заряд.

— Ну, а шесть наполеондоров?

— Сказал — шесть луидоров.

— Выходит, вы не бонапартист, раз предпочитаете Луи Наполеону!

Парижанин, по кличке Краснокожий, ухмыльнулся.

— Наполеон получше. Но Луи — повыгоднее.

— Шесть наполеондоров.

— Шесть луидоров. Для меня это разница в двадцать четыре франка...

— Значит, не столкуемся.

— Что ж, оставлю себе безделушку.

— Ну и оставляйте.

— Спустить цену! Чего захотели! Уж никто не скажет, что я продешевил такую вещь. Ведь это новое изобретение.